Рецензии на книгу «Непримечательные достоверности. Свидетельские показания любителя стихов начала XX века» Лазарь Розенталь

Традиционно качественное издание из серии Россия в мемуарах, да еще и по распродажной издательской цене.
Несколько примеров иллюстраций из книги:

Чрезвычайно интересные подробности эпохи для любителей истории, искусства, литературы, поэзии, для читателей мемуаров - в данном случае самого высокого класса (читать легко и интересно). Впрочем, опытный "читалец" многое поймёт из фрагментов текста, которые я предлагаю на фото. Что касается качества печати - здесь нет претензий, разве что небольшое просвечивание текста на бумаге с другой стороны, но - всё в пределах нормы, читать не мешает. Издание 2010 года, поэтому книжка вам придёт, полагаю, как и мне, со слегка затёртой обложкой (тоже не критично!)

Мемуарная проза Розенталя подкупает искренностью и простотой повествования. Лазарь Владимирович испытал на своём веку достаточно много и всегда воспринимал это философски. Его "Непримечательные достоверности" - кладезь информации о людях и событиях того переломного времени, когда в поэзии и прозе страны рождались новые направления, о которых автор пишет живо и с интересом. Представленные в книге очерки о том или ином поэте или писателе отличаются оригинальностью взгляда Розенталя на них. Бесценная книга для литературоведа, филолога, просто интеллигентного человека!
Прилагаю несколько фото...

Корнею Чуковскому приписывают известную фразу «В России надо жить долго». Лазарь Владимирович Розенталь (1894 — 1990) прожил долгую жизнь. И всю эту жизнь он был человеком искусства - искусствоведом, экскурсоводом (и исследователем экскурсионного дела), педагогом. А еще страстным любителем поэзии, литератором и мемуаристом.
Родом из купеческой семьи, он окончил накануне Первой мировой знаменитое Тенишевское реальное училище в Петербурге. Потом учился на историко-филологическом факультете Петроградского университета, окончив его в 1918 г. Специализировался по разделу истории искусства.
Работал в различных музеях — Нижегородском художественном музее, Эрмитаже, музее фарфора в Кускове, в Третьяковской галерее, вел курс истории искусств в Московском текстильном институте, ГИТИСе, Художественном училище им. 1905 года.
Первым в России стал применять в лекциях диапозитивы. В 1919 г. ездил по деревням и городкам Псковской области и показывал картинки, растолковывал, как эти картинки надо смотреть.
Его семья была обеспеченной, но на жизнь зарабатывал сам. Студентом начал подрабатывать репетиторством. Одним из его учеников был однокашник Володя Набоков (тот самый), которого он запомнил как мальчика талантливого мальчика, но уж очень ленивого. Своего ученика Розенталь пережил, как и многих других…
На заработанные деньги успел перед войной съездить в Италию. Больше такой возможности уже никогда не было.
Первые его заметки появились в печати еще в начале 1920-х гг. Отдельные материалы из воспоминаний печатались в разных журналах и альманахах с начала 1990-х гг.
Огромная (трехтомная) рукопись долго хранилась в семье, свет увидела только в 2010 г., спасибо издательству НЛО.
Что собой представляют эти воспоминания, названные не без претензии «Непримечательные достоверности»? Это множество разных – мелких и крупных – главок, в центре каждой некий сюжет. Эти главки можно читать как самостоятельные новеллы. В каждой главке обязательно есть произведение искусства и его связь с жизнью, с историей – такая моментальная фотография из прошлого.
В книге они занимают 565 стр. текста. Еще на 90 стр. представлены «Свидетельские показания любителя стихов начала 20 века», написанные от вымышленного современника, умершего в 1932 г. Этот его, Розенталя, сверстник поэзию любил больше всего остального, даже жизни, поэтому умер рано.
Но героем Розенталь не был. Он смог пережить все самые страшные годы почти без потерь – короткий арест в середине 30-х гг., уход из Третьяковки, приговор будущей жены по ленинградскому делу и трехлетний срок. Странно, но его не тронули – ни в годы Гражданской и Великой Отечественной, ни в еще более страшное мирное время, хотя было всё для самого худшего приговора – происхождение, пребывание за границей, пятый пункт, наконец. Жизнь прошла относительно благополучно – занимался любимым делом, защитил диссертацию, дожил до перестройки.
Л.В. Розенталь писал, что ему, наверное, помог инстинкт самосохранения – он менял место работы, как только чувствовал опасность, и начинал всё сначала.
Укоры совести были ему знакомы, от них мучился, о них честно написал. Но главное дело жизни смог завершить – он выжил, всё запомнил и и об этом написал.
Вот один короткий сюжет – из рассказа будущей жены. На допросе следователь «спрашивает ее, не знала ли она какого-то видного работника, руководившего крупным учреждением, не бывала ли она в его квартире? – Да, она его иногда встречала, но дама у него не была. Следователь явно разочарован: жаль, жаль». Так еще несколько раз возвращается к этому сюжету. «И снова повторяет как-будто про себя: жаль, жаль. И тут его словно прорывает. Он начинает откровенничать: переведен из другого города, жена, дети до сих пор все еще маются в гостинице, ему предлагают квартиру вот этого самого работника, который стал очередной добычей «большого дома», но он не знает, хороша ли она, стоит ли ее брать» (с.307).
Из этого примера виден стиль, чувствуется любовь к длинным, хорошо построенным предложениям. Я сам такие люблю…
Отлично оформленное издание – введение на 15 стр, комментарии на 60 стр., именной указатель, вклейка с фото из семейного альбома.
Предлагаю это необычное свидетельство прошлого всем тем, кто также любит и это прошлое, и тех, кто жил тогда.

Как много писателей, как мало читателей…