Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Екатерина II. Алмазная Золушка | +14 |
По Уссурийскому краю. Дерсу Узала | +13 |
Дебри | +13 |
Россия, которой не было. Славянская книга проклятий | +10 |
Ненастье | +6 |
Великолепное чтение, так писать может только Иванов. Широкая картина, многолюдное повествование, за всеми персонажами уследить сложно, но постепенно приноравливаешься. Действующие лица разнообразные, тут тебе и красные, и белые, и вообще непричастные, вихрь гражданской войны многое спутал и прервал, в том числе и людские судьбы. Присутствуют в романе и реальные личности, что придает ему историческое правдоподобие.
У отдельных героев книги на всю катушку включено отрицательное обаяние....
У отдельных героев книги на всю катушку включено отрицательное обаяние. Наиболее яркой получилась Лариса Рейснер, валькирия революции, богиня, требующая кровавых жертв. Хамзат Мамедов, агент империи Нобелей, следует своим курсом и ни перед чем не останавливается. Джеймс Бонд по сравнению с ним – жалкий эпигон.
Симпатии автора чувствуются по отношению к молодым людям: Феде Панафидину – родовому лоцману, верящему в божью тайну и икону Николы Якорника, Алешке Якутову – поборнику технического прогресса.
Только основные герои все же не люди, а пароходы, буксиры, баржи. На них навесили броню, вооружили, отправили в бой, на войну, в сражение. С людьми труднее, речникам тяжело переломить себя, воевать и убивать тех, рядом с которыми раньше мирно работали. В гражданской войне правых не бывает.
Сюжет такой же закрученный, как фарватеры Волги и Камы. Тут и золотой запас России, и бегство из-под расстрела великого князя Михаила Александровича, но главная линия – борьба за нефтяные разработки в Башкирии. Сами месторождения никуда не денутся, а информация о них крайне важна уже сейчас. Экономический базис – это основное, тогда как идеология всего лишь надстройка.
А какой невероятно красивый язык! Перечисления, длиной в абзац, поэтические отступления.
Божья колесница с дороги не сворачивает, и весна не замечала истории. Светлые дожди сыпались на взрытые окопы германского фронта, как веками сыпались на мирные пашни; сквозь грохот эшелонов прорастало пение птиц, и густой дым паровозов бесследно растворялся в зыбкой зелени перелесков; на городских площадях многолюдные митинги тысячами ног расплескивали солнце из луж, но не могли погасить его сияния.
Поздняя осень мела по реке пустыми ветрами – ни палой листвы, ни снега. Кама пенилась и кипела сизыми волнами. Небесного света было впроголодь, мокрыми холстинами провисали низкие глухие тучи. Покатые горы словно сворачивались внутрь себя в ознобе и щетинились колючими ельниками на спинах.
Эти отрывки хочется выучить наизусть и декламировать как стихи.
Издание в высшей степени превосходное: бумага, шрифт, поля, обложка. Мне не хватило карты событий, при таком масштабе описанного без нее трудно ориентироваться. Уместны были бы и старые фотографии.
Сильная, мощная книга, впрочем, от Алексея Иванова другого и не ждешь.
Семейная сага, состоящая из трех романов. Действие происходит во Франции, рассказывает о буржуазно-аристократической семье, с каждой стороны родословная прослеживается не менее чем на три века, соответственно, гонору предостаточно. В семье три брата, но самый главный герой – Жан – средний сын, и от его имени ведется повествование.
Первый называется «Змея в кулаке», 20-е годы XX века, и начинается с младенческого подвига – Жан задушил змею, своими руками, ядовитую гадюку. Не испугался, не...
Первый называется «Змея в кулаке», 20-е годы XX века, и начинается с младенческого подвига – Жан задушил змею, своими руками, ядовитую гадюку. Не испугался, не побрезговал, чисто Геракл. Примерно на этом эпизоде беззаботное детство в окружении любящих родственников заканчивается – из далекого Китая возвращаются мама с папой и еще одним братом. Из предисловия следует, что произведение основано на биографических воспоминаниях героя. Если бы не предисловие, решила, что это выдумки, буйная фантазия. Ну вот не могу воспринять такого отношения родителей с детьми: папаша увлечен коллекционированием мух, мамаша тиранствует и издевается. Голод, холод, отрепья и обноски, подзатыльники и затрещины. Скаредность на грани безумия. Для торжественного семейного приема сыновьям шьется новый костюм: один на троих, в котором они появляются на празднестве по очереди. В конце первой книги Жану удается вырваться из дома, и последние страницы посвящены безудержным проклятиям в адрес матери.
Следующий роман – «Смерть лошадки», уже конец 30-х годов XX века. Жан завоевывает Париж, каждый франк достается с трудом, семья не помогает, но вмешивается в его жизнь, мать гадит, как только может, а может еще многое. При ее активной поддержке большую часть наследства после смерти отца заграбастал младший сын. Трудности только закаляют героя, он женится, рождается сын, вот оно, семейное счастье, которого Жан был лишен и столь дорого ценит имеющееся. Материально молодой семье приходится тяжеловато, но родительские радости перевешивают многое.
В третьем романе – «Крик совы» - действие перескакивает сразу через 25 лет. Ждала рассказа о Второй мировой, оккупации Франции, но, видимо, на фоне семейной саги это незначащие детали. Странно, ведь пишут, что автор участвовал в Сопротивлении, а ни одного упоминания о тех временах в романе нет. Жан Резо – успешный писатель, многодетный отец. Понравилось описание семейных советов, на которых сообща и на равных решаются все вопросы. И вот в эту дружную семью сваливается бабуся. Понятно, что ничего хорошего от нее ждать не приходится, даже благодеяния оборачиваются неприятностями. Молодец старший сын, Жаннэ, не воспринимающий возникшую через много лет бабушку. Не было ее столько лет, и дальше без нее обойдемся. Прав он был, возражая против покупки родового поместья: ни радости, ни прибыли. Дешевле снести, чем реставрировать.
Да, это интересное, хотя и несколько монотонное чтение, очень нравятся истории, где изгой добивается своих целей. Пусть Жана обделили и любовью, и деньгами, свое ценится намного дороже, чем полученное в виде подачек. В то же время утомляет афористичность, множество отступлений, философских размышлений, самое используемое слово – Я. Слишком много обид и плохих родственников, горькое послевкусие.
«В ожидании варваров» позиционируется как притча. Ничего сказочного или мифического в романе не усматривается. Захолустье, пограничный городок, с соседями-кочевниками, они же варвары, жители прекрасно сосуществуют, и не прочь поживиться за их счет. Городскую власть осуществляет судья, человек уже в годах, с интересами в сферах естествознания и археологии. Спокойная жизнь меняется на неспокойную, но не сама по себе, а по велению вышестоящих чиновников. Ох, уж эти чиновники, захотелось им...
Роману «Бесчестье» присуща некая иносказательность. «Око за око и зуб за зуб» звучит кровожадно, а вот «Каким судом судите, таким и сами судимы будете, и какой мерой мерите, такою же отмерится вам» подходит идеально. Профессор Лури не видит ничего предосудительного в интрижке со своей студенткой. Даже увольнение и лишение пенсии страшит его меньше, чем публичное раскаяние. Подумаешь, взыграло ретивое, бес в ребро, о девушке он даже не задумывается. Только закон бумеранга действует, и...
Написано хорошим красивым языком, читается легко, можно смело рекомендовать. Только вот в ясных фразах чудится какой-то потаенный смысл, до которого трудно доискаться. Нобелианты, они такие ребята, слова в простоте не скажут.
Роскошная книга, как по форме, так и по содержанию. Увесистый томик увеличенного формата почти на 500 страниц. На полях изображения гениев, бумага белая, шрифт убористый, есть суперобложка.
Основной посыл содержания: гений тесно связан с местом проживания, которое определяет гениальность творца. И неважно, что Джойс большую часть жизни прожил вдали от Дублина, Андерсен ненавидел Данию, а Шекспир вообще в Вероне не бывал. Духовные узы и скрепы так же материальны, как и самые прочные...
Основной посыл содержания: гений тесно связан с местом проживания, которое определяет гениальность творца. И неважно, что Джойс большую часть жизни прожил вдали от Дублина, Андерсен ненавидел Данию, а Шекспир вообще в Вероне не бывал. Духовные узы и скрепы так же материальны, как и самые прочные канаты.
Читала полтора месяца, текст очень емкий, не разбежишься и не поторопишься. Вообще-то можно начинать и продолжать с любого места: захотелось освежить в памяти Джека Лондона – читаешь раздел о Сан-Франциско, планируешь путешествие в Испанию – есть информация о Гауди и Веласкесе, собрался в оперу – вот тебе Вагнер.
Дочитал до конца и возвращайся к началу, за один круг трудно уловить все содержание до конца, до донышка. Много интересных фактов и фактиков, но интереснее их взаимосвязь, неожиданные отсылки, скрытые намеки и противопоставления.
Дюма был масскультом своего времени – быть может, первым настоящим масскультом всех времен, чему сильно способствовало изобретение в Париже в 1829 году журнальной формулы «Продолжение следует». И современники относились к нему, как всегда современники относятся к масскульту: читатели читали, писатели ругали.
Тон повествования спокойный, невозмутимый, возможно, перегруженный именами, датами, названиями, причем не все они знакомы читателю, то есть мне. Практически любую фразу, с любого места можно использовать как цитату, красивую, исполненную смыслами и филигранной отделкой. Только каждая фраза тянет за собой следующую, раскрывается по спирали, и цитировать приходится абзацами. В самом тексте тоже множество цитат, раскрывающих и подтверждающих автора.
Необыкновенные описания пейзажей: подробно, сухо и впечатляюще.
Храм стоит на берегу Зеркального пруда, усеянного островками ив кривых соснах и каменных фонарях. Поспела хурма, над утками и кувшинками свисают деревья, сплошь покрытыми золотыми плодами: рот раскрывается непроизвольно – так не бывает. Золотые, оранжевые, красные, черные, белые карпы бросаются, как поросята, на крошеный хлеб, выпрыгивают и хрюкают. В центре пруд, согласно названию, зеркален – в нем ничего, кроме точной копии Золотого Храма. Идеальные пропорции, нарисованные очертания, рама из продуманного пейзажа.
После чтения и в его процессе возникают два странных чувства. Первое – собственного несовершенства. Багаж знаний автора намного превосходит твой собственный, тянуться и тянуться, и вряд ли сможешь хоть немного сравняться. Второе – мелкая зависть. Столько проехать, пропутешествовать, увидеть и осмыслить. Понимаешь, что тебе этого не дано, отсюда и грусть-печаль.
Отрицательные эмоции вызвал легкий космополитический налет, не открытым текстом, скорее между строк, выраженный неярко, но вполне ощутимый.
Отлично подойдет для неторопливого познавательного чтения, можно в параллель с другими книгами, отрывок-другой по настроению.
Жиль Легардинье – относительно молодой и не особо известный французский писатель. Родился в 1965 году, младенца оставили перед часовней в Париже. Такие вот средневековые случаи приключаются в цивилизованных Европах. С 15 лет начал работать, впоследствии стал автором бестселлеров во Франции. Несмотря на трудное детство, пишет удивительно жизнерадостные книги.
Название «Совсем того!» прекрасно подходит к сюжету произведения. Можно еще использовать вариант «Полный отстой!», тоже соответствует...
Название «Совсем того!» прекрасно подходит к сюжету произведения. Можно еще использовать вариант «Полный отстой!», тоже соответствует содержанию.
Пожилой английский джентльмен в депрессии после потери жены. Ничто его не радует, ничто не мило. А ведь есть дочь, причем недавно вышла замуж, возможно, внуки пойдут. Материально обеспечен, как пишут в брачных объявлениях, свой бизнес, есть старые друзья. Поскорбел, погоревал, но ведь жизнь продолжается. Нет, зудит и свербит постоянно, бизнес переложил на секретаршу, про дочь забыл, решил уехать во Францию и наняться в мажордомы. Образ мажордома, или дворецкого, который сразу приходит на ум – Бэрримор или сериальный Борис Смолкин. Такая же ситуация складывается и в книге – единственный здравомыслящий человек в дурдоме.
Компания собралась небольшая, но претенциозная.
Одиль, кухарка, которая, точно капитан военного корабля, ревностно охраняет подступы к капитанскому мостику, размахивая сковородками.
Манон, горничная, со своими девичьими заморочками. Вот что она говорит Блейку:
Вы способны анализировать проблему, разложить сложную ситуацию по полочкам, рассуждать мудро и ясно. Послушаешь вас, и сразу как-то легче на душе.
Филипп, управляющий, постоянно пикируется с Блейком.
Ты всегда был мажордомом?
Тебе я могу признаться. Я был еще балериной и торговал на рынке рыбой.
Вот они играют в шахматы.
Во Франции всегда начинают белые. У вас так же?
Во всем мире так же, с тех пор как в Лондоне в 1851 году во время Всемирной выставки прошел первый шахматный турнир.
Несмотря на препирательства, парочка спелась, что соловьи. Решая проблемы своей хозяйки, докатились до уголовщины и остались безнаказанными.
Пожилой человек ни у кого не вызовет подозрений. Порядочные люди забывают, что негодяи так же стареют, как и все остальные.
И сама хозяйка – Мадам. Все ее обирают и грабят – начиная с водопроводчиков и заканчивая риэлторами. Если бы не добрые самаритяне в лице Блейка и Филиппа, осталась бы сирой, нищей, голой и босой. Вот философский вопрос: «Надо ли причинять добро, если тебя об этом не просят?», ответ: «Если очень сильно не просят».
Книга приятная, в меру легкая и веселая, заканчивается празднованием Рождества. Совершенно ясно, что все проблемы благополучно разрешаются и читателя ждет радостный финал.
«Головоломка» действительно загадочная история. Отрывки повествования перемежаются таким образом, что с трудом понимаешь, где реальность, а где буйное воображение действующих лиц. Игромания – заболевание, причем достаточно тяжкое и трудноизлечимое. Герои не хотят играть в безобидные домино или лото, собирать кубики или разноцветные шарики. Хорошее есть занятие - пасьянсы раскладывать или маджонги разбирать, вполне себе безобидное.
Нет, надо метаться по лабиринтам, собирать ключи и бонусы,...
Нет, надо метаться по лабиринтам, собирать ключи и бонусы, смотреть волком на соперников, подозревать всех, кроме себя, любимого. Такая вот игра, с соответствующим названием – «Паранойя» – и призовым фондом в 300 тыс. евро.
Правила у игры простые и незамысловатые:
1. Что бы ни произошло, что бы вам ни пришлось пережить, это не реальность. Это игра.
2. Один из вас умрет.
Главный герой – Илан Дедиссет – одержим манией преследования. Везде шпионы, воры, которые охотятся за очень большим секретом, и похищают самое ценное, что у него есть – воспоминания. Подружка у Иллана соответствующая – прямым ходом из психушки, да и остальные конкуренты не производят впечатления здравомыслящих людей.
Общее впечатление от прочтения – как после просмотра картин Сальвадора Дали. Реальные вещи настолько искажены, что теряют свою реальность и кажутся бредом сумасшедшего. Развязка вполне в стиле декораций места действия. Дочитав до конца, понимаешь, что автор щедро рассыпал подсказки, намеки, аллюзии, хотя в большинстве они слишком французские и теряются при переводе.
Возможно, Франк Тилье выдающийся писатель, возможно, кому-то очень нравится. На вкус и цвет все книжки разные, но вот меня не привлекают истории про психопатов, смачные описания жестокостей и кровавые лужи.
Автор совершенно незнакомый. Не читала, не слышала, пришлось порыться в Википедии. И вывалилась оттуда гора всевозможных сведений. Филолог, критик, журналист, прозаик, поэт, где-то даже академик. С такими талантами, и неизвестен.
Принялась за чтение и стала поглощать страницу за страницей. Чрезвычайно увлекательно. Год действия – 1975, май-июнь. Главы расчислены по календарю, начиная с 26 мая, понедельника, и заканчивая сакральным 13 июня, пятницей. Нравится мне такой литературный прием. ...
Принялась за чтение и стала поглощать страницу за страницей. Чрезвычайно увлекательно. Год действия – 1975, май-июнь. Главы расчислены по календарю, начиная с 26 мая, понедельника, и заканчивая сакральным 13 июня, пятницей. Нравится мне такой литературный прием. Никаких возвратов и перескоков, все точно, практически минута в минуту. Жаль, не догадался автор снабдить свое произведение краткой схемой: было бы еще полезнее. Названия московских улиц, проспектов, станций метро сыплются безостановочно.
Читала я один ретро-детектив, осталась крайне недовольна. Автор исступленно клянет тогдашнюю действительность. Все и вся вокруг лживое, показушное и спекулянтско-воровское.
У Курицына иначе: жизнь как жизнь, люди как люди. Одеты не в обноски, платье кримпленовое великолепное, со сложным абстрактным узором, фиолетовое, лиловое, лимонное, в Дом кино не стыдно. А у кого таких роскошных одежек нет, носят, что имеется, что в магазинах продают, и не особо заморачиваются. Умилилась одному воспоминанию: была такая фишка: рассчитывать биоритмы.
Часы у Жунева новые удивительные – не в том дело, что швейцарского производства, а в том, что показывают недавно открытые учеными биоритмы. Жунев всегда знает, какой у него день физиологического цикла, какой день эмоционального, какой интеллектуального. Говорит, правда, что ни хрена это знание не помогает.
Много знакомых, но полузабытых деталек: в буфете сосиски варят в кастрюле и подают с зеленым горошком, официантка водку продает навынос после установленного времени, помнится, еще и таксисты таким способом промышляли, в магазинах «Океан» торгуют пастой «Океан». Звонили из телефонов-автоматов за 2 копейки, в почтовых отделениях стояли междугородные автоматы за 15 копеек. Простое было время, незамысловатое, застойное.
Вот только квартирный вопрос жутко тревожил население. В ходе распутывания преступлений постоянно об него спотыкаешься. Из-за комнатки в коммуналке такая битва идет, Аустерлиц и Ватерлоо меркнут. У второстепенного персонажа помирает теща, причем в самую трудную минуту, когда ему выделяют жилплощадь. Теперь квадратных метров будет меньше. Выход находится, связанный со служебным положением новосела. Анекдотичный случай, но не удивлюсь, если ситуация окажется реальной.
Несмотря на то, что милиции помогали дружинники и добровольные помощники-мальчишки, и в эти времена совершали преступления. Гибнут пенсионерки: одна сражена кирпичом, вторая рельсом, третья куском асфальта. Четвертая и пятая чуть не пали от гири, но уцелели, только напугались. По ходу расследования много побочных линий и раскрываются преступления, не связанные с основным сюжетом, но тоже интересные: попытка отравления, хищения из музея и наглядной агитации, спекуляция джинсами.
Главных героев – милиционеров – автор рисует с любовью, но и недостатки не упускает. Да, от рюмки редко отказываются, показания выжимают неэтично, над тайной исповеди глумятся. А уж как добиваются признания от главного злодея – устраивают такую фантасмагорию, что диву даешься.
Искрометная книга, полная живописного юмора, буду искать другие произведения Вячеслава Курицына. Но старушек все же очень жаль.
Красивое слово – идентичность. В моем понимании – похожесть, в словарном – осознание человека своей принадлежности к социальным, экономическим, национальным, религиозным и другим группам.
По Иванову «идентичность не язык, не конфессия, не государственность, не география, даже не культура. Идентичность – это система ценностей».
С этой точки зрения он рассматривает события и причины народного бунта, возглавленного казаком Емельяном Пугачевым.
Где искать прошедшее время? Только там, где оно...
По Иванову «идентичность не язык, не конфессия, не государственность, не география, даже не культура. Идентичность – это система ценностей».
С этой точки зрения он рассматривает события и причины народного бунта, возглавленного казаком Емельяном Пугачевым.
Где искать прошедшее время? Только там, где оно прошло.
Еще не опробованный ключ к амбарному замку пугачевщины – пространство. Что поймешь, если пройдешь по всем дорогам бунта? Если совместишь историю и территорию? Окажется, что пугачевщина – борьба за идентичность.
Летопись крестьянской войны Алексей Иванов предлагает читателю в книге «Увидеть русский бунт». Роскошный фолиант, 300 страниц мелованной бумаги, великолепные фотографии. А содержание еще лучше. Иногда думаю, что эссеистика Иванова сильнее художки: увлекательные истории, удивительные факты, парадоксальные выводы и поэтичность, присущая всему творчеству автора. Реальность всегда интереснее вымысла.
В своем космическом вращении планета Земля словно шаркнула по эклиптике выпуклым боком – и протерла на нем полосу Великих степей Евразии. Ковыльные пространства соединили Карпаты и Алтай.
Единственный в России, а то и в мире Институт степи находится в Оренбурге. Фотографии его директора, вице-президента Российского географического общества, А.А. Чибилева, использованы в книге.
Для освоения степи сформировался особый социум – казачьи войска, в степях начинается история Пугачева. Книга удивительно оренбургская, все сплошь привычные названия: Татарская Каргала, Сакмарский городок, Берды. Оренбург Пугачев так и не взял, к счастью жителей. В маленьких крепостцах по Яику (будущему Уралу) творились неслыханные зверства: вешали и офицеров, и их жен, и священников. «Пугач закон отринул» - говорили старики в романе Иванова «Золото бунта».
Интересна глава о горнозаводской державе, вернее, о том, как сподвижники Пугачева воевали с заводчанами. В рабочем мире Урала пугачевщина стала гражданской войной: крестьяне не хотели работать для заводов и пошли их жечь, а рабочие поднялись на защиту своих предприятий.
Писать про Пугачева и не упомянуть Пушкина - нонсенс. Три дня пробыл он в Оренбурге и подарил нам два шедевра. Белогорская крепость стала главной крепостью в русской литературе. В 1999 году был снят фильм «Русский бунт». Декорации к нему сохранились вблизи поселка Саракташ, на Красной горе, ветшают, но ведь и строились не на века. Знакомое местечко, бывала, прикоснулась.
Хороша и интересна книга, но издана в 2012 году, в продаже ее не найдешь. Есть более бюджетный вариант с названием «Вилы». Текст буква в букву совпадает с описываемым изданием, но фотографии только черно-белые и не в таком количестве. Ее даже удобнее читать, подарочное издание в руках не удержишь, а «Вилы» - легко. Впечатления от прочтения что той, что этой – идентичные.
Новое - это хорошо забытое старое. Уже и не помню, когда читала Джерома, но полузабытые страницы отозвались тем же эхом. Общее впечатление от книги схоже с описанным в ней же эпизодом: немецкий профессор, по-немецки, перед английской аудиторией, поет самую трагическую из всех, написанных по-немецки песен. Перед этим берлинские студенты уверяют слушателей, что песня комическая, но поется с серьезным выражением. Настал час исполнения.
Мы нашли это очень курьезным и говорили тихонько друг другу,...
Мы нашли это очень курьезным и говорили тихонько друг другу, что его серьезность составляет половину комизма, что если б он выдал хоть малейшим намеком сознание своей комичности, то этим разрушилось бы все впечатление.
Вот этот прием – смешные вещи с серьезным выражением – и составляет зерно книги «Трое в лодке, не считая собаки». Добавьте сюда еще и жизненность ситуаций, в которые попадают герои, и успех автора сразу станет понятен. С самых первых строк, когда рассказчик отыскивает у себя симптомы всех имеющихся в справочнике болезней, кроме женских, читатель не перестает посмеиваться, а иногда и разражается хохотом.
Войдя в библиотеку счастливым, здоровым человеком, я вышел из нее расслабленным преждевременным стариком.
Разумеется, все болезни, как то скарлатина, тиф, пляска св. Витта, холера и дифтерит, развились от переутомления. Поэтому троица друзей решила отправиться в речное путешествие для отдыха.
Книга написана в 1889 году, но удивительно созвучна современности. Рассуждения о рекламе, сборы в поход, описание попыток открыть консервную банку, обучение игре на гитаре по самоучителю – все аналогично реалиям нашего времени. А уж дядюшка Поджер и его технология вбивания в стенку гвоздя известна практически любому.
Упаковка зубных щеток растянулась на полторы страницы. То она в сапоге, то ее забыли положить, то положили на дно чемодана и утром надо вытаскивать. Эх, ребята, не дожили вы до одноразовой эпохи.
Перечень детективных сюжетов невелик, ничто не ново под луной, все когда-то случалось, легко отыскать похожее. Мастерство автора и состоит в том, чтобы читатель ахнул и ужаснулся, но пресыщенного книголюба трудно удивить-поразить. Франк Тилье отрабатывает вариант о похищении и перемещении случайных персонажей. Конечно, потом выяснится, что они совсем не случайные, а очень даже взаимосвязанные, но до финала надо еще доползти.
Завязка рисует какую-то монтекристовщину. Пещеры, цепи, железная...
Завязка рисует какую-то монтекристовщину. Пещеры, цепи, железная маска, восставшие из мертвых – и все это в XXI веке. Три человека и пес в герметичной пещере, еды нет, в послании от неизвестного обещают, что все умрут, но смириться с этим тяжело. С самого начала ждешь, что пса съедят, а потом и до каннибализма докатятся. В таких мрачных обстоятельствах развивается действие.
Маньяк весьма хитроумный, все ждала, где же он проколется, ну нельзя так тщательно все предусмотреть. Нигде не ошибся, все точно рассчитал и воспроизвел, главному герою Жонатану Тувье не осталось ни единого шанса. Освобождение происходит в таких обстоятельствах, что Жонатан опорочен и ему никто не верит. Обычно в подобных сюжетах находится пусть маленькая, но нестыковка, ухватившись за которую можно вытащить истину на свет божий. Здесь такого слабого звена не нашлось. А может, герой слегка туповатый? Вряд ли, ведь книжку о своих злоключениях написал, на это ума хватило.
Каждой главе предшествует эпиграф, иногда весьма пространный: отрывки из Жюля Верна, книг знаменитых путешественников. Вот их бы прочла-перечла с бОльшим удовольствием.
«Киборг и его лесник» - увлекательное повествование. Честный лесник охраняет вверенную ему территорию от браконьеров. Старается изо всех сил, но сил не хватает, мечтает о киборге-помощнике, только где его взять? Штука недешевая, а денег в бюджете нет. И тут подарок судьбы: поймал желаемое в капкан. Только добычу взять непросто, она ведь может и добытчика добить.
На фоне браконьерства, коррупции во власти, побегов каторжников, убийства свидетелей разворачивается непростая история...
На фоне браконьерства, коррупции во власти, побегов каторжников, убийства свидетелей разворачивается непростая история взаимодействия человеческого разума и искусственного интеллекта.
Простоватый лесник Женя по кличке Леший никак не может справиться с хитромудрым киборгом Джеком. То неверно сформулирует команду, то начинает видеть в железяке человека. Симпатии читателя больше на стороне Джека, прожорливого, но умеющего вкусно готовить и тактично указывающему хозяину на его промахи и заблуждения.
Сочно прописаны в книге бабки-пенсионерки, промышляющие ловлей хищных грибов, и их лидер – ветеран космических войн Степановна. Скупо говорится о девичнике перед свадьбой, на который арендуют Джека, но здесь уж фантазия читателей работает на полную катушку.
В итоге разумным киборгам обещают уравнение в правах с человеком, паспортную карточку, зарплату и компенсацию за многолетнее угнетение. Джек от таких подачек отмахивается, ему важнее дружба с лесником, проверенная совместными испытаниями. Ведь дружить умеют только люди!
Сюжет книги соответствует жанру космооперы. Ветеран-космодесантник Станислав Петухов выпил лишнего и развели его как салагу-новобранца: купил списанный космический грузовик, под это дело заложил квартиру и взял госзаказ. Главное – ничего не помнит, но документы не дают возможности сослаться на склероз. С бору по сосенке нанята команда, в которую внедрился замаскированный киборг, и вперед, в открытый космос.
Параллельно идет повествование о космических пиратах, на лицо ужасных, но добрых...
Параллельно идет повествование о космических пиратах, на лицо ужасных, но добрых внутри. Капитану с классической пиратской кличкой Унылый Роджер катастрофически не везет с добычей. Один шанс оказался удачным, но прибыли не принес, еще один, самый верный, обещает неслыханное обогащение, но тут сталкиваются интересы пиратов и добросовестных перевозчиков научной станции. Надеюсь, понятно, что речь идет о капитане Петухове? Кстати, бедолага в конце книги опять остается без гроша, приходится закладывать уже корабль и снова идти в космические извозчики. Обстоятельства фантастические, но обременения кредитами вполне реальные.
Лет тридцать назад прочла бы эту книгу с восторгом, а сейчас даже не улыбнуло. Сноски-комментарии авторов напоминают срежиссированный смех в ситкомах и стендапах. В отзывах пишут, что это только начало цикла про …олухов, причем не самая удачное, но желания продолжить не возникает.
В 2023 году в Норвегии появился четвертый по счету лауреат Нобелевской премии по литературе. Школа мощная, и среди плеяды норвежцев недавно прочитанный Туре Ренберг, «Ты такой светлый». Интересный автор, с хитрым таким взглядом и ироничной улыбкой.
Сюжет начинается с того, что рядом с домом рассказчика поселился замечательный сосед, самый обаятельный и привлекательный из всех соседей. Стейнар - врач по профессии, невероятно услужливый, готов оперировать чуть ли не на обеденном столе каждого,...
Сюжет начинается с того, что рядом с домом рассказчика поселился замечательный сосед, самый обаятельный и привлекательный из всех соседей. Стейнар - врач по профессии, невероятно услужливый, готов оперировать чуть ли не на обеденном столе каждого, кто нуждается в медицинской помощи. Непонятно только, почему у него такие странные отношения с собственными женой и сыном.
В пересказе Йоргена, соседа и рассказчика, история становится все более странной, напряжение нарастает, читатель ждет развязки, а ее все нет, и даже после долгожданной кульминации остается недосказанность.
К самому Йоргену тоже множество вопросов. Работает в социальном центре, то ли психолух, то ли социолух, занимается реабилитацией подростков, но, судя по фактам, профессионально несостоятелен. Признаков социализации у опекаемых не наблюдается, попытки раскусить соседа заканчиваются провалом.
Вторая часть романа изложена в виде дневниковых записей Стейнара, и мы видим историю с другой стороны. Еще более трагичный надрыв, он борется сам с собой, но победителя в этой схватке не будет.
Несмотря на леденящую развязку, в книге много доброго. Вызывают симпатию отец и тесть Йоргена, оба хороши по-своему. Отец – не мастак общаться, любитель походов в горы и лес, вместе с собаками и внуками, тесть, напротив, харизматичный и общительный.
Да и все остальное семейство симпатичное, пусть шумное, местами бестолковое, но связанное крепкими узами. Книгу можно рекомендовать только из-за описаний многолюдных праздников, перечисления всех родственников и их остроумных характеристик.
Вполне годное чтение, возможно, от будущего нобелевского лауреата.
Не знаю даже, какие эмоции больше подходят к такому чтению. Рыдать от счастья? Смеяться над слащавой мелодрамой? Петь и плясать, как в индийских фильмах? Главная героиня - независимая девушка с мамой, которая мечтает выдать ее замуж. Мама - один в один из "Пустого дома", даже костюмы носят одинаковые, малиновые с белой блузкой. Мамины мечты о положительном порядочном женихе не сбываются, сумасбродка выбирает совершенно другой вариант. Лихие повороты сюжета вызывают головокружение,...
"Пустой дом" - коротенькое такое произведение, которое и романом-то не назовешь. В книгах Пилчер счастливый конец обязателен, а в этой просматривается с первых страниц. Молодая женщина настолько инфантильна, что хочется крикнуть: "Очнись, тебе уже 27 лет, у тебя двое детей и ты сама себе хозяйка". Нет, оглядывается на свекровь, мамину подругу, а больше всего на няню детей. Няня в книге - истинный генерал, лучше всех знает, что надо делать и возражений не терпит. Все весьма...
Обилие мистики, тайн, загадок. Все чрезвычайно запутано и конспирологично, секретные организации и заговоры, все на фоне римских памятников, соборов, часовен, картин и статуй. Про пропавших девушек лишь одна сюжетная линия, а оставшихся набирается целый пучок.
Повеселил эпизод о путешествии в город Припять. Трехкомнатная квартира, в которой жила семья с ребенком, рядом такая же, где проживал одинокий мужчина. Да еще с именной латунной табличкой на двери. Прочесть можно, хотя особых зацепок на...
Повеселил эпизод о путешествии в город Припять. Трехкомнатная квартира, в которой жила семья с ребенком, рядом такая же, где проживал одинокий мужчина. Да еще с именной латунной табличкой на двери. Прочесть можно, хотя особых зацепок на будущее книга не оставила.
Увесистый том, на 800 страниц убористого текста. Написано чрезвычайно подробно и досконально. Из-за плотности текста сложно вычленить цитату, слова и предложения цепляются друг за друга намертво. Ни одной мелочи автор не упустил. Благодаря такой развернутой детализации портреты персонажей получились красочные, рельефные, прямо как живые. Сам Теодор Декер, его мама, отец, друзья, окружающие. Ни разу не возникло чувство неестественности, все поступки действующих лиц представляются обоснованными,...
Самым интересным персонажем романа для меня стал Борис, лучший друг главного героя. Мать у него – полька, отец – украинец, родился в Австралии, хотел бы быть индонезийцем. Жил в России, в Шотландии, Новой Зеландии, Новой Гвинее, на Аляске, в Техасе, Канаде, Саудовской Аравии, Швеции, Украине. Вот такой космополит, привлекателен в первую очередь своими славянскими корнями. Знает множество языков и учит говорить на них Тео, тот, в свою очередь, практикует Бориса в английском. Считает, что на русском лучше всего материться, но Достоевского читает в оригинале.
Удивительным представляется дружба Тео и Бориса, вернее, их совместное времяпрепровождение. Подростки предоставлены самим себе и используют бесконтрольность на полную катушку. Отцам дела нет до того, чем занимаются их чада, так что пропитание они добывают самостоятельно, воруют продукты в магазинах. Пиво, водка, наркотики, таблетки – пятнадцатилетние алкоголики-наркоманы ничем не брезгуют. Неужели такова хваленая американская свобода? И в школу можно приходить с похмелья и под кайфом?
Сюжет по отношению к объему книги двигается очень, очень медленно. Из-за подробных описаний разогнать действие невозможно. Вот Тео едет из Лас-Вегаса в Нью-Йорк, 60 часов в автобусе. Автор тщательно документирует маршрут - Юта, Колорадо, Денвер, Канзас, Иллинойс, Индиана, - где и на сколько останавливались, что ели, ничего не упущено.
Половина книги прочитана, а знаменитая картина хранится в упаковке и никак не влияет на жизнь Тео, доставляя ему только постоянные переживания и страхи, дотошно описанные автором. Так и хочется крикнуть: «Выкинь ее, и дело с концом», но ведь без «Щегла» не будет никаких приключений.
Во второй части книги действие ускоряется, превращаясь в вихрь, водоворот событий. Тео вырос, получил образование и специальность, стал молодым многообещающим антикваром, но наркоманскую сущность изжить не удалось, сказываются буйные подростковые годы. Жульничество, обман покупателей, потребность в наркотиках, национальная американская болезнь депрессия – на таком фоне о спокойной жизни остается только мечтать. Преследователи, мошенники, шантажисты, мафиози, неожиданные откровения, авантюры, перестрелки – читателю скучать не приходится. Конец у книги хороший, все проблемы благополучно разрешаются. Но как долго пришлось идти к счастливому финалу!
Какие отзывы об этой книге, номинации на награды и присуждение премий! А автор-то каков! Лицо китайской фантастики, самый плодовитый и популярный в Китае, немаленькой стране.
Начинается книга с 1967 года, времен культурной революции и разгула хунвэйбинов. Гонения на реакционных буржуазных преподавателей, насилие, предательство самых близких людей. Тяжелые сцены с подробным описанием, но повествование монотонное, малоэмоциональное, и таким сохраняется на протяжении всей книги. Постепенно...
Начинается книга с 1967 года, времен культурной революции и разгула хунвэйбинов. Гонения на реакционных буржуазных преподавателей, насилие, предательство самых близких людей. Тяжелые сцены с подробным описанием, но повествование монотонное, малоэмоциональное, и таким сохраняется на протяжении всей книги. Постепенно втягиваешься в ритм, хотя читается не сказать чтоб легко, скорее занудно.
Произведение научно-фантастическое, и науки в книге предостаточно. Описание систем наблюдения, научно-исследовательских баз, языков программирования, отсылки к другим источникам: иногда создается впечатление, что читаешь не художку, а научпоп.
Фантасмагорический эпизод – вычисления с помощью живого компьютера. Всего-то и нужно – 30 миллионов человек. Полностью соблюдена архитектура фон Неймана – центральный процессор, оперативная память, общая шина, жесткий диск, операционная система.
Войско внизу, на земле, ожило, задвигалось, заиграло цветами. Стали возникать сложные конфигурации цепей, которыми постепенно заполнился весь строй. Прошло десять минут - и войско превратилось в вычислительное устройство площадью в тридцать шесть квадратных километров.
Основная тема романа – контакт с внеземными цивилизациями.
Как будет чудесно, если окажется, что во Вселенной существуют иной разум и иные общества! Ведь самым свежим взглядом обладает сторонний наблюдатель.
Стивен Хокинг, умнющая голова, предостерегал от подобных развлечений, рекомендовал не подавать никаких сигналов и затаиться как мышь под веником. Не послушали, вот вам и результат.
Рушится мироздание, не исполняются законы природы. Ученые люди не выдерживают когнитивного диссонанса и кончают жизнь самоубийством. Полицейский Ши Цян, колоритная личность, выбивающаяся из унылого ряда персонажей, в беседе с другим героем, нанотехнологом Ван Мяо, рассуждает о ситуации следующим образом.
Взять хотя бы волну преступлений против людей науки и научно-исследовательских учреждений. Такого раньше никогда не бывало. Ну, о взрыве на строительстве Лянсанского ускорителя ты, конечно, знаешь. А еще кокнули того нобелевского лауреата – слыхал?... Очень странные преступления – не ради денег, не ради мести, не по политическим соображениям. Просто уничтожение ради уничтожения.
Вывод такой. Все происходящее координируется кем-то из-за кулис с одной целью: застопорить научный прогресс.
В финале… А вот финала-то и нету. Книга первая из трилогии Лю Цысиня, есть еще две части: «Темный лес» и «Вечная жизнь Смерти». На каждую книгу найдется свой читатель, но здесь я – пас.
Каюсь, есть такой грех, у Бушкова читаю все, некоторое даже перечитываю. Наваял автор множество трудов по российской истории, но даже Россия показалась тесноватой, двинулся туда, где никогда не заходит солнце. Планировал ограничиться трилогией, но аппетит пришел нешуточный и получилась пенталогия.
Сам Бушков предупреждает, что пишет историю превращения Англии в империалистическую гиену и выбирает только особо интересные или важные для главной темы эпизоды.
В конце концов, книга моя, и я...
Сам Бушков предупреждает, что пишет историю превращения Англии в империалистическую гиену и выбирает только особо интересные или важные для главной темы эпизоды.
В конце концов, книга моя, и я вправе писать ее так, как мне больше нравится.
Начинает автор задолго до становления колониальной империи, четыре с лишним тысячи лет назад, когда построили Стоунхендж. Увы, ни науке, ни Бушкову осталось неизвестным, кто построил сие грандиозное сооружение четыре с лишним тысячи лет назад.
От исторической канвы отойти трудно, и историк повествует о завоевании-колонизации Англии римскими легионерами времен Цезаря. Жили тогда на острове бритты – кельтские племена, сопротивлялись захватчикам упорно, но все же имперские легионы победили. Построили вал Адриана – аналог Великой китайской стены – для обороны от шотландцев, обширную сеть дорог, завезли вишневые деревья. Жили римляне с коренным населением достаточно мирно, даже роднились, и когда пришлось им возвращаться в Рим, бритты форменным образом взвыли. Ведь на них полезли и шотландцы, и валлийцы, и заморские германские племена англов, саксов и ютов. В итоге саксы и стали английскими королями, но и им спокойной жизни не досталось. Опять напасть из-за моря, на этот раз датские викинги. Затем, уже в 11 веке, пришел из Нормандии Вильгельм, по прозвищу Завоеватель, уселся на трон надолго.
В первой книге в основном описаны набеги на Англию, до заморских колоний еще далеко. И постоянные междуусобные раздоры, режут феодалы друг друга без зазрения, невзирая на родство. Бушков рассказывает о нескончаемой веренице королей, выберу несколько самых литературных.
Ричард Львиное сердце, во главе крестоносного войска воевал в Палестине.
Всю жизнь Ричард носился по Европе, вдали от Англии, как дворняжка с консервной банкой на хвосте, ввязывался во всевозможные военные авантюры, в том числе те, которые его прямо не касались.
Ричард III, по Шекспиру злодей из злодеев, который в пылу битвы давал полцарства за коня.
Генрих Восьмой, рекордсмен по части жен, двух казнил, остальные выжили.
Много чего происходило в Англии в те старые недобрые времена: восстание Уота Тайлера, Столетняя война, которая на самом деле стосемнадцатилетняя, война Алой и Белой розы. И везде отрубленные головы, повешенные, сожженные на кострах.
Есть и такие невероятные истории, что похлеще любого романа. Купец Гилберт Бекет отправился в Палестину, попал в рабство к сарацинам, сумел сбежать с помощью влюбленной в него дочки хозяина. Красавица тоже сбежала из дома, через всю Европу добралась до Лондона, где бродила по улицам и звала возлюбленного по имени, и нашла-таки.
Кончилось все классическим хеппи-эндом. Девушка перешла в христианство, Гилберт с ней обвенчался, они жили долго и счастливо. Должно же быть в жизни хоть что-то хорошее и романтическое!
Замысловатая история у Англии, и это еще только начало.
Начала читать и осеклась на первых страницах. Главный герой – комиссар Пьер Ньеман, по описанию автора форменный берсерк. Вот Ньеман преследует убийцу и настигает его.
В неистовстве он бил и бил, пока наконец не остановился, глядя на обезображенное лицо преступника. Оно превратилось в сплошное месиво с торчащими наружу осколками костей; выбитый глаз свисал из орбиты на спутанных жилках.
После таких описаний страшновато читать дальше, методы раскрытия преступлений довольно специфичные, не...
В неистовстве он бил и бил, пока наконец не остановился, глядя на обезображенное лицо преступника. Оно превратилось в сплошное месиво с торчащими наружу осколками костей; выбитый глаз свисал из орбиты на спутанных жилках.
После таких описаний страшновато читать дальше, методы раскрытия преступлений довольно специфичные, не скажешь, что шибко интеллектуальные. Другой молодой представитель полицейских сил Франции также отличается своеобразием. Выходец из Алжира, Карим Абдуф, араб, в яркой ямайской шапочке с дредами. Интересная форма у французских полицейских. Бывший уголовник, субординации никакой, не чурается противоправных действий. Ньеман преподавал в полицейской школе и оставил неизгладимое впечатление.
Сыщик с теорией зеркальных отражений и атомной структуры преступления! Опытный полицейский, жестокий, яростный, неумолимый. Блестящий детектив, который сделал молниеносную карьеру, опередив многих других, и которого в конечном счете задвинули в угол из-за строптивого нрава и неуправляемых взрывов бешенства.
Задачка перед Ньеманом поставлена сложная. Маньяк по образу действий не уступает комиссару: зверская жестокость и замысловатые методы исполнения. Мотивы таких преступлений совершенно непонятны, и только в конце дается разъяснение таким невероятным поступкам.
Кстати, не такие уж и загадочные причины, намеков и подсказок по тексту рассыпано достаточно, читателю остается только удивляться, как комиссар не замечает очевидного. Наверное, только из-за неправдоподобия событий. Группа малозначительных личностей пытается спасти от вырождения человечество, и даже добивается успешных результатов. Слишком заумно, сомнительно и маловероятно.
Роман писательницы «Вонгозеро» прочла около двух лет назад, и добралась до продолжения – «Живые люди». Напомню вкратце, о чем первоначально шла речь. Группа из практически случайных попутчиков спасается от эпидемии. В составе Анна, ее муж Сергей, сын Ани Михаил и отец Сергея. К ним присоединяются соседи и бывшая жена Сергея с ребенком, пунктом назначения выбрана охотничья избушка на Вонгозере в Карелии. По пути компания еще пополняется, переживает массу приключений, в основном жутких, но...
Первая книга закончилась, действие продолжается. Оказывается, место рядом уже застолбили другие поселенцы. Понаехавшим предлагают влиться в коллектив, там и условия получше, но им свобода дороже.
Одиннадцати человекам и собаке предстоит зимовка в избушке из двух комнат. Ожидалось развитие событий в духе робинзонады, выживание в борьбе с природой, добыча пропитания и других необходимых благ, совершенствование навыков, взросление, приспособление, но повествование двинулось в другом направлении. Некоторые обстоятельства вызывают недоумение. Чего проще: пересчитать запасы продовольствия и разделить на пайки. Не додумались робинзоны, удивились, когда достали последнюю банку тушенки. В итоге питаются одной рыбой, да и та ловится скудно.
Трудовая дисциплина и техника безопасности при производстве работ также отсутствуют. Хочу – работаю, хочу – не работаю, а жрать всем подавай. Все на авось да небось. У соседей на берегу военный порядок и субординация, а наши в демократию играют, на сознательность надеются.
Удивительно, но и армейские установки соседям не помогли, появляются новые, еще хуже предыдущих, анархия и вольница продолжаются. На фоне безалаберности и отсутствия лидера вылезают психологические нестыковки, истерики и прочие несовместимости. Естественно, что основные источники неприятностей – женщины, самые нервные, неустойчивые, эмоциональные, неадекватно реагирующие на раздражители создания.
Как ни странно, но в процессе выживания ежи и дикобразы в женском обличье притираются друг к другу. Мне понравился эпизод душевного стриптиза, когда каждая откровенно рассказывает о своей жизни, не скрывая нелицеприятных подробностей. До главной героини дело не дошло, прервались на самом интересном месте с появлением незваного гостя.
Маловато в книжке радостных и счастливых моментов, причем за каждую радость пришлось заплатить по самой высокой цене. Но когда потребовалось больше, Аня взбунтовалась. Даже загнанный в угол зверь понимает, что дальше бежать некуда и защищается из последних сил. Защитилась, но и победа оказалась пирровой.
В ходе непрерывной борьбы за жизнь ни разу не возник вопрос: «Как там остальное человечество? Неужели все вымерли?» Мыслей собрать радиоприемник, пошарить в эфире не появляется. Экспедиции предпринимаются только с целью розысков продовольствия. Весть от цивилизации приходит слишком поздно, когда заведомо неблагополучное сообщество разваливается в хлам, клочья, черепки. Тем не менее, тезис о том, что женщины – самые живучие, а уж за детей они готовы на все, подтверждается. Не зря самым первым общественным укладом был матриархат. Финал получился с проблеском надежды, очень тусклым. Что будет дальше? Возможно, Яна Вагнер напишет продолжение.
"Душной ночью в Каролине" - старая заслуженная книжка. Про автора информации маловато, работал радиокомментатором, помощником шерифа, музыкальным редактором, много лет прослужил лётчиком.
Америка в шестидесятых годах прошлого века известна не только движением хиппи и антивоенными митингами. Основной накал – борьба против сегрегации. В те времена американских граждан делили по цвету кожи, и самые одиозные примеры были в южных штатах, недалеко там ушли от тех времен, когда рабы...
Америка в шестидесятых годах прошлого века известна не только движением хиппи и антивоенными митингами. Основной накал – борьба против сегрегации. В те времена американских граждан делили по цвету кожи, и самые одиозные примеры были в южных штатах, недалеко там ушли от тех времен, когда рабы собирали хлопок. Когда ввели совместное черно-белое обучение, учеников до школы сопровождала полиция, чтобы не обидели по дороге.
Именно на Юге и происходит действие романа Болла. Маленький городок, 11 тысяч жителей, есть полицейский участок. Сэм Вуд, начинающий полицейский, высоко держит марку охраны правопорядка, бессменный ночной дежурный.
…в ночное время он самый значительный человек в городе, неусыпно бодрствующий на своем посту.
Его начальник, Гиллспи, двухметровый горилла-шериф, на своем посту недавно, и опыта работы тоже маловато. И вот в этом тихом местечке происходит убийство. С чего начать, как приступить к расследованию – соображений нет. Сэм Вуд отправляется проверить выезды из города и вокзал и сразу находит подозреваемого. Сидит в зале ожидания для цветных и читает книжку, в белой рубашке и галстуке, с тугим бумажником. Какое у него право изображать из себя образованного человека, вровень с белыми?
Оказалось, чернокожего зовут Вирджил Тиббс, и работает он в полиции Пасадены, Калифорния, специалист по расследованию убийств. Под нажимом обстоятельств приходится привлечь его к расследованию убийства.
Рекомендуя его, парни из Пасадены попросту валяли дурака – никто не докажет Гиллспи, будто цветной способен на что-то, чего он сам не сумеет сделать.
Для местных такой вариант беспроигрышный, и лучше всех это понимает Вирджил Тиббс.
– Сегодня утром у вас в городе убили человека. Здешняя полиция не знает, как за это взяться, вот и впутали меня, чтобы было на кого свалить.
– Как же ты сможешь вывернуться?
– Поймав убийцу.
Читателя ждет достаточно запутанный путь к разоблачению преступника, во время которого будут и ложные следы, и дополнительные обвинения. Чернокожий детектив методично расследует убийство, а это весьма и весьма непросто. Разговаривать с ним не хотят, на каждом шагу ставят подножки, да еще и пытаются избить, практически линчевать. Тем не менее Вирджил Тиббс на каждом этапе показывает свое профессиональное, а иногда и человеческое превосходство. Процесс завоевания симпатий идет туго, но именно он самый захватывающий в сюжете. В финале отъявленные расисты перевоспитываются и готовы признать, что все люди сотворены равными.
Тяжела участь детектива, в данном случае Веры Стенхоуп. В кои-то веки решила взяться за здоровый образ жизни, а наткнулась на труп. Таков закон жанра, ничего не попишешь, идешь как по кладбищу, покойники на каждом шагу, в самых необычных местах. Основное место действия и преступления - фитнес-клуб. Масса посетителей и обслуживающего персонала, и почти каждый имеет если не мотив, то возможность. Чем же так досадила людям несчастная жертва, она ведь практически святая? В романе много говорится о...
Назойливые сплетники, не дающие людям спокойно жить, да бесполезные слюнтяи.
Действительно, в книге много эпизодов беспардонного вмешательства в личную жизнь, естественно, с самыми благими намерениями. Легкой и безопасной такую работу не назовешь. И не факт, что подобная забота гарантирует благополучный исход, а в случае неблагополучного далеко искать козла отпущения не придется. На фоне социальной защиты, взаимоотношений матерей и детей продвигается расследование. Инспектор Вера на коне, рвется в бой и бьет копытом. Несмотря на то, что у нее в подчинении целая группа, делегировать полномочия не умеет, да и не хочет. Больше всего достается постоянному помощнику Джо Эшворту. Встать на пути у Веры Стенхоуп невозможно. Ее коронная фраза – «Дорогая, лучше вам пригласить меня в дом», - и крепость пала. Все тайны раскрыты и преступники изобличены.
Итак, начальная книга серии про Корморана Страйка. Сыщик – основное действующее лицо любого детектива. Портрет Страйка достаточно типичен для лица, занимающегося частным сыском. Отставной военный, любитель пива, дела идут ни шатко ни валко, да и в долгах как в шелках. Инвалид, что также не редкость: можно вспомнить и Дика Френсиса, и Никласа Натт-о-Дага. Для детектива основной действующий орган – мозг, а руки-ноги приложатся.
У каждого Холмса должен быть свой Ватсон, и знакомиться они...
У каждого Холмса должен быть свой Ватсон, и знакомиться они должны в первой книге. Корморану Страйку из кадрового агентства присылают секретаршу Робин – девушку весьма впечатлительную, но хваткую и бойкую. Оказывается, именно о детективных расследованиях она и мечтала всю свою сознательную жизнь.
С приоткрытым ртом она застыла на месте, охваченная восторгом, какого не понял бы никто из ее знакомых. Ни одной живой душе Робин не открывала тайную, сокровенную мечту всей своей жизни. Выходит, сбылось, да еще в такой день! Как будто ей подмигнул сам Всевышний.
В аннотациях ее сравнивают с Лисбет Саландер («Девушка с татуировкой дракона»), но мне больше напоминает Деллу Стрит, секретаря адвоката Перри Мейсона.
Дело Корморану Страйку поручено практически безнадежное, именно такие задания и получают частные детективы, но приходится соглашаться. Тут играют свою роль и безденежье, и личные мотивы. А розыскник он великолепный, цепкость как у бульдога. Беседы со свидетелями, любопытные факты и детальки, невзначай оброненные слова – всему находится место в стройной системе доказательств. В делопроизводстве идеальный порядок, все папки расставлены в хронологическом порядке, бумажки подшиты одна к одной, сведения протоколируются и систематизируются. Преступнику деваться просто некуда.
Думаешь, ты криминальный гений? Но до тебя такие вещи проделывали миллион раз.
Добротный, мастерски сработанный, крепко сколоченный и гладко отшлифованный детектив. Вполне можно рекомендовать к прочтению, но не отпускает чувство вторичности, будто читал нечто подобное, причем неоднократно. Эпизод с недалекой девушкой, пытающейся шантажировать убийцу – один в один из Агаты Кристи, заканчивается роман строфой из Альфреда Теннисона, любимого поэта мисс Силвер – героини Патрисии Вентсворт. Жаль, но авторского, присущего только писателю Роберту Гэлбрейту, не нашлось.
Посреди моря, на краю ночи…
Такой поэтический адрес дома, в котором жили, живут и намереваются жить дальше герои книги Кэтрин Бэннер. Более ста лет пройдет, пока перелистываешь страницы романа. Начало века – начало повествования, место действия - Италия. Амадео Эспозито - сирота, подкидыш из приюта, но парень упорный, сумел выучиться на доктора - приезжает на островок Кастелломаре и уезжать не собирается. Островок и его население становятся для него родными, а сам он – основателем династии....
Такой поэтический адрес дома, в котором жили, живут и намереваются жить дальше герои книги Кэтрин Бэннер. Более ста лет пройдет, пока перелистываешь страницы романа. Начало века – начало повествования, место действия - Италия. Амадео Эспозито - сирота, подкидыш из приюта, но парень упорный, сумел выучиться на доктора - приезжает на островок Кастелломаре и уезжать не собирается. Островок и его население становятся для него родными, а сам он – основателем династии.
И что же там такого хорошего и притягательного? Скала, торчащая из моря, пыль, жара, бедные, даже нищие люди, пасут коз, собирают оливки, на кусок хлеба зарабатывают, но очень уж скуден этот кусок. Средиземноморская диета во всей красе: рыба, а в голодные года и улитки, козий сыр, бесконечные баклажаны, артишоки…
Эти овощи – тарелка за тарелкой, соленые и в оливковом масле, каждый вечер они на столе.
Настоящий остров невезения, где стонут и плачут камни, а в пещерах полно скелетов. Сохранился даже осколок феодализма – граф, главный распорядитель и вершитель судеб. Вот с ним и вступил в конфликт приезжий доктор, и, естественно, проиграл. Практики его лишили, с отчаяния решил открыть бар в том самом доме на краю ночи. И ведь получилось: место нагретое, клиентура потянулась, выжил, выкрутился, прокормил и себя, и семью.
Маленький островок, а в нем, как в капле, отразился весь XX век: Муссолини у власти, борьба с коммунистами, даже лагерь для ссыльных на острове организовали. Вторая мировая началась, потом вторжение союзников на Сицилию, а про Кастелломаре в суматохе забыли, такой уж он маленький.
Повествование неспешное, плотное и насыщенное. События могут показаться незначительными, но каждое намертво вписано в сюжет. Семейные тайны, криминал, преданья старины - всему находится место в романе.
Время идет, стареют жители, подрастает молодежь, движется прогресс, появляется радио, телевидение, автомобили и холодильники. На смену феодальному игу приходит капиталистическое, место становится притягательным для туристов, ведь островок настолько древний, что археологические находки на каждом шагу.
Из персонажей самые яркие - женщины. Пина - жена Амадео Эспозито – кремень, а не человек. Сказала: «Ноги твоей здесь не будет», и полвека эта нога на порог не ступала. Дочь Мария-Грация такая же стожильная и упрямая, и правнучка Маддалена характером пошла в своих предков.
Роман просто завораживает. Каждой главе предшествует чудесная сказка или легенда, много рассказов о святой Агате, в честь которой ежегодно устраивается праздник. Прочитав, понимаешь, почему так дорог крошечный кусочек земли ее жителям.
На этом острове все знают, что ты сделаешь, еще до того как ты сам это поймешь; здесь старые вдовы осыпают тебя молитвами, воспитывают тебя забулдыги-картежники; здесь рыбаки зовут тебя по имени еще до твоего рождения; на этом острове все еще возможно обладать душой глубокой как океан, и непроницаемой, как ночная тьма.
Оказывается, Маринина еще пишет новые романы про Анастасию Каменскую. Со старыми героями, но новые. Про давно прошедшие времена, но новые.
Персонажи знакомые, особых открытий не состоялось. У Каменской хронически пустой холодильник, Чистяков жарит отбивные, и так сорок лет подряд. Настя конструирует таблички, причем в уме (компьютеров еще нет), Гордеев майор, но уже округлился, до Колобка осталось немного.
Время действия указано календарно и вынесено на обложку, но это дата начала книги....
Персонажи знакомые, особых открытий не состоялось. У Каменской хронически пустой холодильник, Чистяков жарит отбивные, и так сорок лет подряд. Настя конструирует таблички, причем в уме (компьютеров еще нет), Гордеев майор, но уже округлился, до Колобка осталось немного.
Время действия указано календарно и вынесено на обложку, но это дата начала книги. Период берется длительный, тот, который позже начнут называть эпохой застоя. За застоем последует перестройка и ускорение, потом доживем и до нынешних времен, но это уже другие романы. Поразилась тому, как автор исступленно клянет тогдашнюю действительность. Все и вся вокруг лживое, показушное и спекулянтско-воровское. В магазинах сплошное убожество, купить что-либо пристойное без блата невозможно. Красивые вещи - только у спекулянтов за немыслимые деньги или привезти из-за границы. Девочка носит пальто черно-желтой расцветки и синюю шапку. Невыносимое сочетание, а ведь мать – художница, причем одета элегантно, а на дочь ни денег, ни возможностей нет. Связать самой шапку другого цвета - руки отсохнут. Чай кипятят кипятильником в стеклянной банке. Электрочайники тоже дикий дефицит? Стоили вроде от 3 до 5 рублей, до сих пор на дачах функционируют.
Два друга – майор Гордеев и подполковник Череменин – желают распить бутылку коньяка в приватной обстановке и ничего лучше служебного кабинета не находят. Дома некошерно, а ни в кафе, ни в ресторанах мест нет. Коллега из ОБХСС такую же проблему решает влет, и встречается с Гордеевым в «Арагви». В общепите, гостиницах, больницах лозунг один – тащить и не пущать. Больше всего страданий по поводу отсутствия информационного взаимодействия и единых баз данных. Так до высоких технологий и Интернета надо дожить, в те времена ввод информации осуществлялся с перфокарт, в вычислительных центрах стояли машины серии ЕС, шибко не разгуляешься. Вот в Америке жизнь гораздо лучше, там и профайлеры имеются, и психологи на допросах присутствуют.
Страшные времена, даже не верится, что пережили. Нынче, конечно, лучше. И в магазинах изобилие, и все такое замечательное и превосходное, информации хоть залейся, свободы навалом, жизнь счастливая как в сказке.
Детективная линия весьма замысловатая. Начинается с пропажи подростков. Умные, серьезные, родителей слушаются, а попались на столь неправдоподобную наживку. Правилам безопасности их не учили? Дальше выясняется, что это лишь эпизод, а преступление более тяжелое. Права Каменская, утверждая, что статистика не дает точной картинки преступности, учитывая только попавшихся придурков, а умные остаются вне досягаемости. Хотя в книге разоблачили и жуткого маньяка, по чистой случайности, скороговоркой, в самом конце.
Красной нитью проходит вражда правильных ментов и коварных интриганов из КГБ. «Их бы силы, да на искоренение преступности – мечтают герои книги, - а то палят из пушки по воробьям-диссидентам».
Рекомендовать роман к чтению можно только рьяным поклонникам Марининой со стажем не менее 30 лет, но они его прочтут и без моих рекомендаций.
Новая встреча со старыми друзьями – бандой пенсионеров, придумавших себе увлекательное занятие – расследование убийств, нераскрытых полицией. А что, они могут! Главный констебль попытался надавить на них, чтобы не совали нос куда не следует, но в испуге шарахнулся. Тонкие угрозы-намеки не сработали. Такие вот неординарные личности проживают в пенсионерском поселке Куперсчейз, для них любая загадка – дело на пару чашек чая с кексом.
Элизабет Бест. Джеймс Бонд женского рода на пенсии. Года...
Элизабет Бест. Джеймс Бонд женского рода на пенсии. Года берут свое, но профессионализм никуда не делся. Один из эпизодов ее бурного прошлого.
"Она сидела тогда в плохо освещенном административном здании венгерской скотобойни, и ее собирался с пристрастием допрашивать русский генерал с грудью, увешанной окровавленными медалями. Правда, пытки в тот вечер не состоялись, поскольку генерал забыл сумку с инструментами в машине и та уже уехала".
Заботится о муже, Стефане, боится его прогрессирующей деменции. Вот чего не заметила в процессе чтения, так отклонений его психического здоровья. Диалоги Стефан ведет вполне осмысленные, играет в шахматы, в библиотеке одним взглядом определяет раритеты. Что-то забывает, путается в показаниях, но с кем не бывает?
Ибрагим Ариф, психиатр в элегантном костюме. Людей видит насквозь, для него не существует тайн в поведении и мотивации поступков. На текущий момент его клиентка – особо жестокая наркобаронесса, находящаяся в тюрьме и мечтающая на выходе убить лучшего друга Ибрагима – Рона.
Рон Ричи. Всегда боролся за людей труда и воодушевлял народ на борьбу. Однажды его избили полицейскими щитами во время забастовки. "Счастливые были денечки…"
В интересах следствия вызывается встретиться со старым мафиози.
"С учетом обстоятельств путь Рона к встрече с ним получился довольно простым.
Рон всего лишь поговорил со своим сыном Джейсоном, который поговорил с одним из старых приятелей по боксу, по имени Дэнни Дафф, который связался с человеком по прозвищу Помповый Дэйв, который как-то раз выпивал с человеком, отказавшимся назвать свое имя, который время от времени исполняет некие поручения Джека Мейсона".
Теория рукопожатий работает безотказно.
Джойс Мидоукрофт. Щеголяет кардиганами и ожерельями, хозяйка пса Алана. Влюбчива, но верна памяти покойного мужа. Ведет дневник, не удивлюсь, если будет вести блог, причем с большим успехом. Все подмечает, вопросы задает точные, выводы делает правильные, спорить с ней бесполезно. "Я нечасто закусываю удила, но, когда это делаю, они остаются закушенными".
Роман полон любви, большой и чистой, насчитала 3 счастливые пары. Сюжет закручивается как пружина, еле успеваешь следить за событиями. Много веселого, ироничного, саркастичного, хватает и светлого, доброго, печального.
Фредерика Бакмана открыла пару лет назад, но из прочитанного больше всего легли на сердце две: про Уве и Бритт-Мари.
Бритт-Мари нравится мне своей приверженностью к порядку: все по пунктам, каждый шаг расписан в ежедневнике.
У нее столько списков, что пришлось завести отдельный список списков. Иначе может случиться что угодно. Она умрет. Или забудет купить соду.
Любое событие Бритт-Мари встретит достойно и во всеоружии. Муж завел любовницу, но ведь мир не рухнул. Уехала из дома и...
Бритт-Мари нравится мне своей приверженностью к порядку: все по пунктам, каждый шаг расписан в ежедневнике.
У нее столько списков, что пришлось завести отдельный список списков. Иначе может случиться что угодно. Она умрет. Или забудет купить соду.
Любое событие Бритт-Мари встретит достойно и во всеоружии. Муж завел любовницу, но ведь мир не рухнул. Уехала из дома и устроилась на работу. Ведь у нее великолепное образование, она разгадала огромное количество кроссвордов. Без образования подобное просто невозможно. И стаж работы впечатляющий: дня не прошло, чтобы Бритт-Мари не работала. Растила детей мужа и заботилась о том, чтобы дом выглядел благопристойно.
Разумеется, работа для нее нашлась, и самая что ни на есть подходящая – заведующая административно-хозяйственной частью молодежного центра. Правда, зарплата мизерная, выгоднее сидеть на пособии, но для Бритт-Мари главное другое. Ей нужна работа, чтобы кто-нибудь знал: я есть, я здесь.
Героиня – человек твердых правил, причем исполняет их неукоснительно. Вилки, ножи, ложки хранятся в строго установленном порядке. Сотрудница службы занятости угощает ее кофе в пластиковом стаканчике, с пластиковой ложечкой и без салфетки.
Принеси она змею, Бритт-Мари ужаснулась бы меньше.
Цивилизованные люди – а Бритт-Мари именно такая – обедают в 12.00. И пусть на обед всего лишь пакетик арахиса, есть она будет вилкой и ножом. Злопыхатели обзывают ее старой перечницей и считают недостаточно социализированной. Вздор. Бритт-Мари толерантна, терпима, у нее нет предубеждений и предрассудков, свое мнение высказывает вежливо и тактично.
Как смело с вашей стороны – надеть этот галстук. С такой нелепой расцветкой!
Такой человек нигде не пропадет, даже футбольную команду будет тренировать. Всех построила, почистила с содой, отдраила с песочком, крыса, и та по струночке ходит. И вот результат: народ зауважал, поклонник появился, блудный муж вернулся. Осознал, раскаялся, понял, что потерял. Но Бритт-Мари потасканный муж не нужен, она села в автомобиль, хлопнула дверцей и укатила до городу Парижу. Вот это по-нашему, это по-женски! Счастливого пути, Бритт-Мари!
Сначала может показаться, что книга просто веселая и забавная. Действительно, оторваться невозможно. А если копнуть глубже, увидишь серьезный и важный подтекст, Маленькие городки, неважно, шведские или российские, с рухнувшей экономикой. Как в них выживают позабытые, закрытые, ненужные люди? И может ли им помочь не богатый инвестор, а обычный рядовой человек?
Крах семьи – конец жизни или только начало? И важно ли, сколько отдаешь и сколько получаешь?
О чем надо мечтать и как реализовать заветное?
На эти вопросы автор не дает ответа, а предлагает самостоятельно отыскать истину.
Франзена сравнивают с великими романистами, доля истины в этом утверждении имеется. В романе «Поправки» автор рассказывает об обычной американской семье из американской глубинки. Альфред и Инид Ламберты вырастили троих детей, живут вдвоем, не бедствуют, отдыхают в круизах. Муж Альфред – суровый мужчина из канзасских прерий. Целовать жену перед отъездом считает излишеством, детей держит в строгости, от своих решений никогда не отступает. Инид гладит, готовит, убирает и рассказывает знакомым о...
Гари – старшенький – сам себя представляет крутым и успешным, а на самом деле слабак и подкаблучник. У отца бы поучился, он сказал как отрезал. Жену Кэролайн на место поставить не может, та дрессирует его как пуделя в цирке, да еще и свекровь помоями поливает. Готовит она слишком жирно, вот пицца и чипсы – это здоровое питание. Сыновей настраивает, мол, бабушка смешная, говорит неправильно. Так доживите до бабушкиных лет, вместе посмеемся. Приезжает Гари в родительский дом и выставляет счет за каждый ввинченный шуруп. Может, так принято в Америке? Хотя сестра Дениз денег за купленные продукты не требует.
Средний – Чип – самый колоритный персонаж. Вечно впутывается во всевозможные приключения, сидит без денег и в долгах, меняет работы, но нигде не добивается успеха. Заключил контракт на сотрудничество с маленькой, но очень гордой прибалтийской страной. Сначала эту страну всячески унижали и грабили оккупанты, потом пришел иностранный капитал и ограбление пошло демократичнее. Автор забавно описывает процесс привлечения инвесторов и сравнивает две экономики. Заработал (или наворовал?) Чип кучу денег, но нажитое впрок не пошло.
Младшая Дениз – трудяга, в отца пошла, все сама, своим горбом, не жалея себя у горячей печи, не покладая рук. Успешно определяется в профессии, выбивается в топ, открывает свой ресторан, но не может сориентироваться сама в себе. Бесконечные амурные истории и метания от одного к другой не способствуют жизненным достижениям.
Книга преимущественно о старости, как трудно понимать взрослых детей, как тяжело поддерживать друг друга, как страшно от предчувствия неизлечимых болезней. Многое знакомо не только по американским романам: всевозможные запасы, которые обязательно пригодятся, множество нужных вещей, которые нельзя выбросить, еще большая куча неисправных, которые можно починить. Весь этот сентиментальный хлам копится годами.
Есть и типично американские заморочки – визиты к психоаналитикам, психотерапевтам и другим психам. Болезнь века – депрессия. Откуда? Все живы-здоровы, по помойкам не шастают. Гари изобрел хорошее средство от депрессии, хлопнул пару рюмашек, и жизнь наладилась. Инид другой способ применила, накачалась подозрительными таблетками, и море стало по колено.
В романе «Фламандская доска» на картине средневекового художника исторические личности, играющие в шахматы. Изображение датируется XV веком, а спустя пятьсот лет в процессе реставрации обнаруживается закрашенная надпись. Ее можно трактовать двояко: «Кто убил рыцаря?» или «Кто съел коня?» Коня, разумеется, шахматного, а рыцарь – один из игроков, который погиб насильственной смертью. А кто коня съел, тот и рыцаря пришил.
Расследованием убийства, совершенного 500 лет назад, занимаются герои...
Расследованием убийства, совершенного 500 лет назад, занимаются герои книги. Реставратор – девушка с благозвучным именем Хулия, кофе хлещет чашку за чашкой и сигарету одну от другой прикуривает. Ее старый (и по стажу, и по возрасту) друг-антиквар Сесар, держит магазин на улице Прадо, покупает одеколон в Париже, а шейные платки в Риме. В шахматном клубе отыскивается сильнейший шахматист, Муньос, не выигравший ни одной партии у соперников, поскольку для него важен сам процесс, а не результат. Консультант крайне необходим, ведь ответ таится в шахматной загадке. Только угадывать надо не следующий ход, а предыдущий, такой способ называется ретроспективным анализом.
… имеется несколько уровней, содержащихся один в другом: на картине изображен пол, представляющий собой шахматную доску, на нем, в свою очередь, располагаются персонажи. Они играют в шахматы на доске, на которой находятся фигуры… Кроме того, все это отражено в круглом зеркале слева…
Вот такую матрешку предлагает художник. Странным образом события переплетаются с современностью: сделали ход на доске, срубили фигуру – погибает персонаж. Мистика или чья-то злая воля? Скорее, второе. Шаг за шагом, ход за ходом продвигаются герои, выясняя истину. Конечно, они достигнут цели, но насколько радостным будет финал? Преступнику из современности удастся ускользнуть от правосудия, а у средневекового давно истек срок давности.
Достойная книга, захватывающая и поэтичная одновременно. Пусть не пугает читателя шахматная составляющая, она вполне доступна человеку, отличающему ферзя от королевы. Автор оставил приятное впечатление, хочется продолжить знакомство.
Читаю Водолазкина и ловлю себя на мысли, что совсем не важно, о чем он пишет. Важен сам стиль повествования, простой и изысканный одновременно, мелодичный, журчащий и переливающийся. Музыка или пение, когда не вслушиваешься в слова, плеск набегающих на песок и откатывающихся в море волн, шум дождя за окном – такие же тексты у автора.
Вот описание дневника героя романа, Исидора Чагина.
Характерный для покойного старомодно-канцелярский стиль: как представляется, коль скоро, следует признать....
Вот описание дневника героя романа, Исидора Чагина.
Характерный для покойного старомодно-канцелярский стиль: как представляется, коль скоро, следует признать. Слабость к церковно-славянскому: притча во языцех, паче чаяния.
Вроде ничего не сказано, а характеристика герою дана: замкнутый, старомодный, книжный человек. Имя странное, произносится с ударением на вторую и: ИсИдор. Никаких ассоциаций с Сидором Лютым и сидоровой козой. Своеобразный человек, главная особенность – феноменальная память, помнит все. Дар это или проклятие? Характерная особенность человеческой памяти – плохое помнится лучше хорошего. Обидные слова, глупые ситуации, постыдные поступки – вспоминаются гораздо чаще, чем радости.
Нет памяти у счастья.
Просто нету.
Я проверял недавно
и давно.
Любая боль оставит сразу мету,
а счастье — нет.
Беспамятно оно.
Вот и Исидор не может забыть и простить себе предательства. И его не прощают: ни преданный, ни невеста. Ситуация усугубляется тем, что сам Чагин становится нетерпимым к обману, в итоге еще одна невеста остается без места.
В романе несколько рассказчиков об Исидоре Чагине. Коллега-архивист изучает его дневник, узнает подробности жизни от чагинской соседки. Самая реалистичная часть книги, все события расчислены по календарю и подтверждаются архивными материалами.
Библиотекарь Николай Иванович (шикарный эвфемизм) повествует о тайной работе Исидора. Будни агента в его изложении очень похожи на гоголевские «Записки сумасшедшего». Фантасмагоричность происходящего хорошо подтверждает одно из высказываний Чагина.
…события жизни человека не являются чем-то от него неотделимым… есть ведь случайные поступки? События, которые душе не соответствуют. И тогда душа просит иных событий. И начинает вспоминать то, чего с ней никогда не было.
Самый увлекательный и веселый периоде – выступления Чагина на сцене с мнемотехническими номерами. Тут уж личность доброжелательного рассказчика сыграла свою роль. Молодец Эдвард Григ, он же Эдуард Борисович Григоренко! Единственный, кто отнесся к Исидору по-человечьи. И сторицей воздалось за добро: стал Григоренко народным артистом.
Влиятельное действующее лицо романа - Генрих Шлиман. Большой был выдумщик и фантазер, сочинял рассказы о встречах с великими, которых никогда не встречал, тушил пожары в городе, где не бывал, представлял себя директором несуществующих банков. Но ведь Трою раскопал, тут уж не поспоришь. Вероятно, именно такая фантазия была нужна, чтобы верить в существование легендарного города.
История непритязательная, без страшных тайн, жутких убийств, нечеловеческих страданий. Непризнанный гений от литературы едет в одно из самых литературных мест России – Пушкиногорье. Почему-то вспомнился совсем другой маршрут – Москва-Петушки. В сюжетах ничего общего, кроме алкоголизма авторов и реального отображения действительности.
Часто пишут про фирменный довлатовский юмор. Не назвала бы его стиль юмористическим. Жизненным – однозначно, жизнь, она смешнее любого анекдота. Вот, например,...
Часто пишут про фирменный довлатовский юмор. Не назвала бы его стиль юмористическим. Жизненным – однозначно, жизнь, она смешнее любого анекдота. Вот, например, такая фраза.
Хорошо его знаю… с плохой стороны.
И чего здесь потешного? Обычная характеристика, общеупотребительная, примеров каждый назовет – море, даже не задумываясь.
Или такая.
… столько читал о вреде алкоголя! Решил навсегда бросить… читать.
Логичное решение. Бывает, что и работа мешает пить, рецепт тот же. Автор устраивается в Заповедник экскурсоводом, снимает комнату.
- В деревне Сосново. Пять минут от турбазы. Отдельный вход.
- Это главное.
- Хозяин, правда, выпивает…
- Еще один козырь.
Нормальный разговор квартиросъемщика о будущем месте проживания. Хозяин, Михал Иванович, отдельный вход организовал моментально, просто вышиб заколоченную дверь.
Был он нелепым и в доброте своей, и в злобе. Начальство материл в лицо последними словами, А проходя мимо изображения Фридриха Энгельса, стаскивал шапку. Без конца проклинал родезийского диктатора Яна Смита. Зато любил и уважал буфетчицу в шалмане, которая его неизменно обсчитывала.
Человек простой и непритязательный, без особых заморочек, а что жену пытается пристрелить, так у каждого из нас есть отдельные недостатки. При наличии работы и жилья жизнь писателя налаживается, доходы растут, даже долги гасятся. Экскурсанты, правда, раздражают, малообразованные, интересуются отчеством детей Пушкина, из-за чего была дуэль Пушкина с Лермонтовым, кто такой Борис Годунов, да еще требуют исполнения романсов. Так академики на экскурсии не ездят.
Да и сам экскурсовод дает повод к упрекам в профессиональной несостоятельности. Не знает, в каком году родился Бенкендорф, вместо стихов Пушкина о няне задвигает Есенина.
Ирония и сарказм Довлатова никак не относятся к Пушкину. Солнце русской поэзии, наше все – такие эпитеты в книге отсутствуют, тем не менее отчетливо читаются. И про сотрудников заповедника. Автор упорно пытается убедить читателя в их обыденности и приземленности, но, вопреки его желанию и несмотря на ерничество, вырисовываются достойные уважения портреты.
«Заповедник» - книга во многом автобиографичная, как практически все книги Довлатова. Роскошные эпизоды – совместный загул с местным фотографом и беседа с майором из органов. Больше всего автор пишет о семейной жизни, пусть и несложившейся, но ведь была любовь, чувства, есть ребенок. Период у него такой неопределенный, предотъездный. Вроде и не хочет эмигрировать, но несет по течению, а сил сопротивляться нет. В итоге оборваны корни, утеряна связь с источником родного языка, ранняя смерть.
На чужом языке мы теряем восемьдесят процентов своей личности. Мы утрачиваем способность шутить, иронизировать.
Сказано верно, хотя и печально, а утрачено гораздо больше, чем сказано.
Марс – таинственная и притягательная планета. Там ждет Сына Неба красавица Аэлита, спасает принцессу отважный Джон Картер, оттуда прилетали монстры-завоеватели Уэллса. Науке неизвестно, есть ли жизнь на Марсе, а писатели уже давно для себя все решили.
Почему фантастов так волновал далекий красный свет, не давали покоя загадочные каналы? Марс - самая близкая к Земле и похожая на нее планета, возможно, мы не одиноки в огромной и неуютной вселенной.
Рэй Бредбери в 1950 году создал цикл, который...
Почему фантастов так волновал далекий красный свет, не давали покоя загадочные каналы? Марс - самая близкая к Земле и похожая на нее планета, возможно, мы не одиноки в огромной и неуютной вселенной.
Рэй Бредбери в 1950 году создал цикл, который назвал «Марсианские хроники». Развернутые рассказы и коротенькие новеллы соединяются в цепь повествований об истории освоения и колонизации Марса. В невообразимо далеком для писателя, а для нас в давно прошедшем 1999 году стартовала ракета к Марсу. Первая, вторая, третья экспедиции нашли там свой конец. Кто бы мог подумать, что на Марсе живут ревнивцы, подобные шекспировскому Отелло, а каждый второй марсианин – не в своем уме. Самая печальная история приключилась с третьей экспедицией. Воистину, несложно обманывать того, кто сам обманываться рад. Брэдбери путается в описаниях марсиан. С одной стороны это поэтичные, мудрые, любящие и создающие красоту создания с телепатическим восприятием окружающих. С другой – склочные себялюбцы и индивидуалисты, крайне негативно настроенные по отношению к пришельцам и безжалостно их уничтожающие.
Четвертая экспедиция увенчалась успехом, относительным, поскольку коренное население вымерло от земной инфекции. Началась колонизация небесных территорий, ведь добраться и поселиться на Марсе проще простого, надо лишь заиметь ракету, ничуть не сложнее, чем купить автомобиль. Летят ракеты с досками, гвоздями и первопоселенцами, строятся поселки и открываются сосисочные, крушатся старинные марсианские города. На фоне беспощадного уничтожения осколков марсианской цивилизации выделяется поведение Бенджамена Дрисколла.
Он хотел одного – чтобы весь Марс зазеленел, покрылся высокими деревьями с густой листвой, рождающей воздух, больше воздуха; пусть растут во все времена года, освежают города в душное лето, не пускают зимние ветры.
«И на Марсе будут яблони цвести» - таков девиз упрямца и своим трудом он воплощает его в реальность.
В хрониках Рэя Брэдбери есть абсолютно нетолерантные рассказы. Вообразите, негров автор называл неграми, да еще вдобавок черномазыми. В 2003 году афроамериканцы накупили ракет и решили отправиться на Марс. Все, полностью, без исключения.
…с чего это им вдруг загорелось уезжать именно сейчас. Вроде все шло на лад. Что ни день новые права получали. Чего им еще надо? Избирательный налог отменили, один штат за другим принимает законы, чтобы не линчевать, кругом равноправие.
Белые хозяева в шоке, ку-клукс-клан досрочно прекращает деятельность ввиду отсутствия объекта воздействия.
Хроники продолжаются до 2026 года и прогноз у Брэдбери невеселый. Сбудется предсказанное писателем или нет, узнаем позже, ждать осталось недолго.
«Дальний Восток: иероглиф пространства» - упоительная книга. Можно читать с любого места, открыл – и погрузился в наслаждение. Стиль у автора – телеграфно-лаконичный, афористичный, поражает сочетание несочетаемого, обороты XVII века чередуются с компьютерными терминами.
Читая, узнаешь много нового, ранее невиданного, неслыханного, нечитанного, многое хочется выписать на цитаты. Оригинальные высказывания, порой парадоксальные.
Хребет страны – протянувшийся на 9288 км стальной Трансиб,...
Читая, узнаешь много нового, ранее невиданного, неслыханного, нечитанного, многое хочется выписать на цитаты. Оригинальные высказывания, порой парадоксальные.
Хребет страны – протянувшийся на 9288 км стальной Трансиб, продублированный для прочности асфальтовой лентой и перекрещивающийся с Енисеем. Вот она, наша декартова система координат с точкой отсчета в Сибири. Наш крест.
Как ни странно, самая западная точка России находится не в Калининграде, а на Чукотке, потому что восточная часть Чукотки лежит уже в западном полушарии.
Вот над какой империей никогда не заходит солнце. Кстати, очень интересно автор пишет о чукчах.
Трудно найти более небуржуазный народ. Отважное меньшинство, северные пассионарии, отмороженный арктический спецназ, дикая дивизия заполярных Давидов, защищающих свою Брестскую крепость.
Разделы книги повествуют об освоении Дальневосточья, его богатствах, мореходстве и авиации, войнах, стычках, конфликтах. Самое главное сокровище края – люди, и говорить о них автор не устает. Первопроходцы, основатели, громкие имена и безымянные. Среди подзабытых Анна Ивановна Щетинина - капитан судна в двадцать семь лет, единственная женщина в таком звании. Женщин-космонавтов набралось предостаточно, а вот подобной больше не было. Грозный снайпер Сталинграда – тихоокеанец Василий Зайцев, не меньше заслуг у якута Федора Охлопкова, хамнигана Семена Номоконова, эвенка Ивана Кульбертинова.
Они не занимались на курсах Осоавиахима, не знали терминов «превышение траектории», «деривация», «угловая минута» не умели применять для расчета синусы и косинусы, но стреляли без промаха. Знали, как выслеживать зверя, маскироваться, ориентироваться, умели бесшумно подкрадываться, выбирать позицию, могли часами неподвижно лежать в засаде, не обращая внимания на мороз, голод, боль.
Много о геологах, открывателях золота, алмазов и менее звонких, но более полезных ископаемых: олова, вольфрама, кобальта.
Уроженцы Дальнего Востока, служившие, воевавшие, работавшие, приехавшие, иногда не по своей воле – их очень много, страницы пестрят знакомыми фамилиями. Писатели Чехов, Гарин-Михайловский, Фадеев, Гайдар, Пришвин. Географы Черский, Пржевальский, Арсеньев. Комсомольск-на-Амуре строил Алексей Маресьев, в Приморье служили легендарные Каманин, Покрышкин, Кожедуб. Предки Виктора Цоя родом из Владивостока, как и американца Юла Бриннера.
Книга – настоящий гимн. Невозможно объять необъятное, но главное Василий Авченко высказал - любовь к Родине, неразделимость России.
Россия не видит берегов.
У нас нет границ – только горизонты.
Быть гражданином мира неплохо, но я не очень понимаю, что это такое. Слишком принадлежу этому, своему, нашему пространству
Вероника Маккриди - старушка родом из Шотландии, в преклонных годах, но в полной умственной и физической сохранности. Щеголяет в модных нарядах, не пренебрегает косметикой, а замысловатых сумочек как у покойной английской королевы.
Добралась до далекой Антарктиды, прославилась настолько, что получила почетное звание амбассадора пингвинов. И не почила на лаврах, теперь ее зовут на телевидение, вести передачу о жизни морских птиц, в том числе и обожаемых пингвинов. Их, пингвинов, существует...
Добралась до далекой Антарктиды, прославилась настолько, что получила почетное звание амбассадора пингвинов. И не почила на лаврах, теперь ее зовут на телевидение, вести передачу о жизни морских птиц, в том числе и обожаемых пингвинов. Их, пингвинов, существует множество разновидностей, описания которых занимают значительную часть книги, причем весьма увлекательные описания.
Пингвины – главные действующие лица, но не единственные. Есть еще внук Вероники – Патрик, его девушка Терри, девятилетняя Дейзи, со своими историями, заморочками, радостями и горестями. Все герои книги, даже второстепенные, выписаны с любовью и уважением.
Душевная и добрая книга, изложена приятным и слегка ироничным языком. Читается с огромным интересом и удовольствием, много забавных моментов, продолжение получилось ничуть не хуже начала.
Рекомендовала бы без сомнений, если бы не большое НО. Таких неграмотных текстов не видела даже в изданиях девяностых годов. Разорванные посреди фразы абзацы, склеенные слова и пробелы внутри них. Иногда даже не поймешь, слово это или нагромождение букв. С орфографией дело швах, особенно с написанием –ться и –тся в глаголах. Добавьте несогласованные с существительным прилагательные, пропущенные и лишние предлоги. О таких мелочах как точки, запятые и дефисы можно и не поминать. Полный набор от егешника. Глаза спотыкаются практически на каждой странице, ну пусть на каждой второй. А ведь у книги есть редакторы с корректорами, на последней странице прописаны.
Продолжаются приключения Мани Поливановой, в книжном миру – Марины Покровской. Предыстория описана в книге «Судьба по книге перемен».
Верная примета – приедет детективщица в гости или посетит поликлинику, театр, ЗАГС, а там тут же нарисуется труп. В нашей истории застрелили бедолагу прямо на Маниных глазах, и сама она в главных подозреваемых.
Полиция в книжках Устиновой беда какая бестолковая. Им лишь бы схватить кого попало, страху нагнать, требовать чистосердечного признания и выдачи...
Верная примета – приедет детективщица в гости или посетит поликлинику, театр, ЗАГС, а там тут же нарисуется труп. В нашей истории застрелили бедолагу прямо на Маниных глазах, и сама она в главных подозреваемых.
Полиция в книжках Устиновой беда какая бестолковая. Им лишь бы схватить кого попало, страху нагнать, требовать чистосердечного признания и выдачи орудия убийства. С такими следователями остается лишь самой включиться в процесс дознания.
А у Мани и без того дел невпроворот. С прошлой книжки ногу не вылечила, так и ковыляет, прихрамывает, но не сдается. Вдобавок то с лестницы свалится, то очки разобьет – ни дня без неприятностей.
Издатели и читатели требуют новой книги, а Маня отлынивает. Более того, закрадываются в ее голову подозрения, что пишет второсортную литературу. Несмотря на такие скорбные мысли, за Мариной Покровской гоняется толпа поклонников, требуют автографов и селфи, уверяют, что читают ее сами, а также мамы, бабушки и дедушки. Правда, путают то с Марининой, то с Донцовой. Ее книжки красуются на видном месте в магазинах и библиотеках, главный издатель называет писательницу национальным достоянием. Богатая у нас, однако, нация.
Много рассуждений о будущем литературы и книгоиздания, а также языкознании. Понравились мне Манины высказывания.
Лучше книг ничего не может быть на свете! Если у вас есть еда и книги – значит, жизнь есть!...
Еще одна сюжетная линия тянется с прошлой книжки – отношения Мани с великим писателем и живым классиком Алексом Шан-Гиреем. Написал он только один роман, но удостоился признания заживо. Дальше писать не может по причине того, что мир окончательно пал и человечеству пришел конец. Остались только физиология и удовлетворение естественных надобностей. Гении, они такие, постоянно несут концептуальную чернуху. Непонятно, на что сдался такой упаднический философ жизнерадостной Мане Поливановой, но расстаться с ним она никак не может. Две парочки в книге нашли свою большую любовь, а писательница страдает и мучится.
Жизнь и расследование идут дальше и дальше, в него вовлекаются все новые люди. Вот описание одного из персонажей. Вокруг лысины у него дыбом стоят тонкие старческие кудряшки, из которых выглядывают добрые морщинистые уши. Вот никак не могу отрешиться от добрых ушей, преследует меня это кошмарное видение.
А вообще книжка отличная, утром купила – к вечеру уже прочла. И убийцу нашли, Маня в конце книги, я – в середине.
Из всей трилогии прочла только одну, про 1794 год, и то с превеликим трудом. Написано гладко, главки коротенькие, но после каждой хочется остановится, отдышаться, выровнять дыхание. Скандинавский нуар достиг своего апогея. Столь грязной, жестокой, вонючей книги еще не читала. Нечистоты, насекомые, вонь, смрад, экскременты, болезни психические и заразные – все вываливается на читательское сознание. Садизм, пытки, насилие, драки и прочее присутствуют в полном объеме. И описано с пребольшим смаком...
Сюжет берет начало в 1793 году и плавно перекочевывает в 1794. В начале книги есть список действующих лиц с разъяснениями предыдущих событий, очень полезное вступление, иначе трудно разобраться, кто есть кто. Текст самодостаточен, но слишком много отсылок к прошлогодним событиям.
О персонажах романа. Однорукий инвалид войны Жан Мишель Карден работает в полиции нравов, но даже для солдата такая работа слишком гнусная. Два брата и их сестра, все отличаются чрезвычайным умом и сообразительностью. Деятельность внештатного сотрудника полиции Сесила описывается в предыдущей книге, в которой он скончался от чахотки. Эмиль – алкоголик с психическими отклонениями, тем не менее врожденные аналитические способности сохранил, успешно расследует страшное кровавое преступление. Хедвик, их сестра, самая умная из троих. Думала, что ей предстоит быть главным детективом в следующей книге, но ошиблась.
Поиск преступника как таковой отсутствует, виновник известен с первых страниц, проблема только в том, как его изобличить. Жертвы просто обязаны быть жертвами, таким хрупким цветочкам не место на средневековой помойке.
Стокгольм, город между мостами – клоака, такой же маньяк, как и его жители, перемалывает человеков в кровавую кашу. Историческая канва на действие оказывает малое влияние, существует как бы сама по себе.
Конец предполагает неотвратимое наказание для злодея, но какой это трагичный беспросветный конец. Ни единого лучика добра, даже слабенькой надежды. Неужели в Швеции все так ужасно? Где вы, Астрид Линдгрен, Сельма Лагерлеф и Туве Янссон? А ведь автор еще и с Фредриком Бакманом дружит.
Ранее прочла три романа автора, без раздумий взялась читать очередную книгу. И какое жестокое разочарование меня поджидало.
В прочитанной книге рассказывается о швейцарских банкирах, горнолыжных курортах, аристократических родах, криминальных олигархах и деятельности швейцарских спецслужб.
В процессе чтения не оставляло ощущение, что где-то когда-то уже читала или видела нечто подобное. Напыщенные высокопарные диалоги в трагедийно-комическом стиле призваны показать хорошие манеры и...
В прочитанной книге рассказывается о швейцарских банкирах, горнолыжных курортах, аристократических родах, криминальных олигархах и деятельности швейцарских спецслужб.
В процессе чтения не оставляло ощущение, что где-то когда-то уже читала или видела нечто подобное. Напыщенные высокопарные диалоги в трагедийно-комическом стиле призваны показать хорошие манеры и благородство персонажей, например, русских аристократов. Приходит такая аристократка выпить чаю в шикарном ресторане и требует подать себе samovar. Интересно, на сколь ведер? Фрося Бурлакова со своими шестью стаканами плачет в уголке. Обаятельный аферист представляется аристократке графом Романовым, а та принимает все за чистую монету. Романовы были великими князьями, а не графьями, надо бы родословные изучать.
Сотрудник спецслужб выполняет секретные задания и описывает все в дневнике. Нет-нет, он не так прост, как кажется, дневник прячет в сейф, а записи делает специальными чернилами. Рассказываю, каким образом, может пригодится. Пишет лимонным соком, перьевой ручкой. Где взять такую ручку в XXI веке? А в Швейцарии все есть. Для прочтения написанного надо нагреть бумагу. Читали рассказ про Ленина, как он в тюрьме писал молоком, а чернильницы делал из хлеба? Та же технология.
Теперь про героиню, всю из себя романтическую и возвышенную. Ради любимого готова пойти работать посудомойкой. Натуральный Александр Островский, пьеса «Бесприданница». Мамаша, которая желает выгодно пристроить дочку и куча претендентов, разыгрывающих ее в орлянку.
Автор, видимо, пересмотрел фильмов про Фантомаса, того самого, с сине-зеленой физиономией, который говорит: «Ха-ха-ха». Ничем иным объяснить его буйную фантазию в финале не могу.
Ни за что, никогда не храните деньги в швейцарских банках! Швейцарские банкиры такие наивные, доверчивые и легкомысленные.
А что-то положительное в романе есть? Мне нравится, что все события в книгах Диккера расписаны по календарю. Подзаголовки указывают, когда и где происходит действие. Книга посвящена издателю, который и открыл нам Диккера. Страницы, где автор рассказывает о своем друге-партнере, своем пути к успеху, самые интересные. Ведь умеет, когда захочет! И не надо никаких надуманных загадок.
Автор из числа автопокупаемых, читаю с 90-х годов, но последние приобретения разочаровали. По инерции жду сверхзадач, захватывающих поворотов сюжета, неожиданных развязок. Увы, увы, увы.
Продолжает капать жиденький ручеек из мистических происшествий на войне.
Нет, первые рассказы были увлекательные. Разнообразно, кратко, в тему, по существу. Затем пошло все хуже и хуже.
Прочла последнюю из серии – «Пляски с волками». Действие происходит в Западной Украине, время – осень 1944 года....
Продолжает капать жиденький ручеек из мистических происшествий на войне.
Нет, первые рассказы были увлекательные. Разнообразно, кратко, в тему, по существу. Затем пошло все хуже и хуже.
Прочла последнюю из серии – «Пляски с волками». Действие происходит в Западной Украине, время – осень 1944 года. Узнаете окрестности? Роман Владимира Богомолова «Момент истины», он же «В августе сорок четвертого». Похоже, именно оттуда автор, кто бы он ни был, и черпает вдохновение, причем уже вторую книгу вымучил. Перед этим была «Царица темной реки», то же место и время действия.
Почерк Бушкова вполне узнаваем, во всяком случае по старым присказкам и анекдотам. Некоторые абзацы практически один в один переписаны из предыдущих книг. Сюжет завязан на волках, вернее на оборотнях. Причем в их существовании не сомневаются, а поделать ничего не могут. Только и твердят, не хуже Станиславского: не верю, этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Реальные трупы в штабеля укладываются, а убежденные материалисты-атеисты ищут им естественнонаучные объяснения.
Книга объемная, почти 400 страниц, но бОльшая часть – исторические и лингвистические отступления. Как было раньше, как было позже, почему говорят так, а не иначе. Специфика местного населения, чем оно отличается от других, как работал немецкий абвер, а как – польская дефензива. Обо всем подробнейше рассказывается, а действие еле-еле плетется. Обычно у Бушкова события вскачь несутся, а в последних книгах драйв отсутствует.
Печально констатировать, но кончился автор. Грустно расставаться со старым другом.
Василий Авченко в 2023 году будет автором «Тотального диктанта», а там плохого не посоветуют, можно с уверенностью ставить знак качества.
Еще при просмотре, по отдельным отрывкам и фотографиям было понятно - моя книга. Читала и наслаждалась, хотелось и прочесть скорее, и тут же перечитать отдельные места. Жизнеописания могут быть разными: сухие перечисления дат, мест, событий или занимательные разухабистые анекдоты. Авченко удалось не погрешить против исторических фактов и сделать свое...
Еще при просмотре, по отдельным отрывкам и фотографиям было понятно - моя книга. Читала и наслаждалась, хотелось и прочесть скорее, и тут же перечитать отдельные места. Жизнеописания могут быть разными: сухие перечисления дат, мест, событий или занимательные разухабистые анекдоты. Авченко удалось не погрешить против исторических фактов и сделать свое повествование увлекательным для читателя. Слово автору.
Эта книга – не академическое жизнеописание. Скорее лирическая диссертация на тему «Фадеев и окрестности». А окрестности тут благодатные: во-первых, интереснейшие; во-вторых, недостаточно описанные и осмысленные.
В укор автору ставят дальневосточный перекос биографии Фадеева, но ведь именно там сформировалась личность писателя. Действительно, целые главы посвящены событиям столетней давности, и даже без упоминания о Фадееве. Владивосток тех времен: вавилонское столпотворение, постоянная смена властей, перевороты и недовороты. Кого только не встретишь: китайцы, корейцы, индусы, остатки колчаковских войск, интервенты-грабители, будущая звезда Голливуда Юл Бриннер, поэты Николай Асеев, Павел Васильев, Давид Бурлюк.
Дальневосточность повествования для меня - преимущество. Читать о родном крае, городе, где жила – ностальгическое наслаждение от текста.
Обыкновенная биография в необыкновенное время – такое заезженное определение можно дать жизни Фадеева. Возможно, тут личные пристрастия сыграли роль, но для меня книга стала лучшей за 2022 год.
Дочитала, добила, осилила. Первую книгу цикла если не взахлеб, то с большим интересом, четвертую из последних сил.
Никак не заканчивалась история о Максиме Воронцове. То в одну реальность попадет, то в другую. И везде неполадки, везде неприятности, всюду надо драться: за себя, за своих подруг, за детей будущих и настоящих, за светлое будущее для всего человечества и нечеловеков.
Силы у Максима точно нечеловеческие, даже богам за ним не угнаться. Время останавливает, материей распоряжается по...
Никак не заканчивалась история о Максиме Воронцове. То в одну реальность попадет, то в другую. И везде неполадки, везде неприятности, всюду надо драться: за себя, за своих подруг, за детей будущих и настоящих, за светлое будущее для всего человечества и нечеловеков.
Силы у Максима точно нечеловеческие, даже богам за ним не угнаться. Время останавливает, материей распоряжается по своему усмотрению, энергией кидается в любых объемах и направлениях. Пространство преобразует в двумерное, потом в линию, а затем ставит окончательную точку. Вселенных оказывается множество, и все разные, существуют даже карманные у отдельных персонажей. Самое грандиозное побоище – битва в открытом космосе, газообразные туманности в облике призрачных человеков. Эпичная, местами эротичная битва.
…я шагаю по планетарному кольцу, чувствуя холод астероидов под ногами. Мои волосы километровыми прядями развеваются в пустоте.
Я превращаю мир в плоскость и вышвыриваю энергетические разряды из реальности.
Я пробиваю зону остановившегося времени.
Откровенно говоря, моего скудного воображения не хватает, чтобы вообразить подобные метаморфозы. Но герой справляется.
Даже обложка не понравилась. Первая такая притягательная, а четвертая почти порнографическая.
Автор, пусть эта книга будет последней, а не крайней!
Совсем разбушевался Максим Воронцов, перешел Рубикон, попутал берега, пересек все границы. Да и Максим ли предстает перед нами? От человеческого облика осталось одно сердце слева, добавилось второе - справа и третье - ниже пояса. По крышам прыгает аки Карлсон, да что крыши, по облакам ходит, в любой образ трансформируется.
На Земле нет места таким монстрам, отправился наш герой по космическому зоопарку. Первый межзвездный космонавт – это очень круто, только сам он не слишком рад. Сначала в...
На Земле нет места таким монстрам, отправился наш герой по космическому зоопарку. Первый межзвездный космонавт – это очень круто, только сам он не слишком рад. Сначала в тренировочный лагерь, потом на планету бессмысленных безумцев, а затем в стимпанковый мир. В общей сложности посетил три мира, про четвертый посмотрел учебный фильм.
Да, велика и разнообразна Вселенная по Лукьяненко, но нет в ней мира и покоя. Кипят шпионские страсти, звездные войны, заговоры. В центре, конечно, наш герой. Битвы предстоят эпические, сражения на дирижаблях, нашествия на беззащитные планеты. Некоторые картины просто отвратительны, богатая фантазия у Лукьяненко.
Максим принимает гордое звание Защитника, но даже он не способен защитить все человечество, а также угнетаемых нечеловеков. Про него и пророчества складывают.
Рожденный человеком, призванный дважды, любящий жницу, проливший кровь за Измененным, порождающий смыслы…
Не одни, так другие, не Инсеки, так Прежние грабят окружающие миры, похищая самое ценное в жизни – смыслы. В итоге тормозится развитие, наступает деградация. Вот как описывает ситуацию автор.
Бессмысленная борьба за экологию, тупиковые пути исследования космоса, всеобщее оглупление населения, деградация образования, процветающие мистицизм и суеверия, осознанное снижение рождаемости и сексуальные практики, не приводящие к размножению, череда эпидемий и неадекватные меры борьбы с ними, декларируемое равноправие всех социальных систем с одновременным угнетением наиболее эффективных из них, военные и политические конфликты, не имеющие под собой никакого реального обоснования…
Жестоко, горько и обидно. Но свет в конце тоннеля просматривается. Герой получает Гран-при, бесценную добычу. Только как ею распорядиться? Ситуация анекдотичная: добыл охотник медведя, а утащить не может, медведь не пускает.
Финал вполне благополучный, с шампанским. Попутно раскрывается история поэтического бомжа, который странствует от памятника к памятнику и читает стихи.
Общее впечатление благоприятное, прочла с интересом.
Прочла первую книгу ("Человек с одним из многих лиц"), не понравилось, но куплены были сразу две, так что пришлось дать Макдоннеллу второй шанс. Оказывается, проблема обманутых дольщиков актуальна не только для России, мошенники водятся и в Ирландии. «День, который никогда не настанет» - хорошая дата для будущего новоселья. И опять мы встречаемся с Полом Малкроуном и Бриджит Конрой. Герой взялся за ум, занялся делом и решил открыть агентство. Не похоронное, и не брачное, и даже не по...
Юмор специфический, автору рекомендую ежедневно мыть рот с мылом. Что смешного в матерящихся старушках, собачьих какашках и расстегнутых ширинках?
Ну что вы хотели от ирландцев? Национальный спорт у них называется хёрлинг (не путать с кёрлингом), клюшка для него – хёрл. Кельтский сказочный дух – Пука. С таким спортом и мифологией слова приличного не вымолвишь.
Нет, не использовал Куив Макдоннел свой второй шанс.
Не нравятся мне такие герои, нищеброды, что халявный уксус литрами хлебают. Взрослый мужик, руки-ноги присутствуют, а живет на подачки, мучается застарелыми психотравмами. Работать всерьез не пробовал, ходит по домам престарелых, изображает сына-внука-брата, в итоге доизображался.
Завязка напоминает детектив Иоанны Хмелевской «Что сказал покойник». Разговорчивый попался покойник, слишком много знал, а от его знаний Полу Малкроуну сплошные печали. Носится по Ирландии, сует свой нос в старые...
Завязка напоминает детектив Иоанны Хмелевской «Что сказал покойник». Разговорчивый попался покойник, слишком много знал, а от его знаний Полу Малкроуну сплошные печали. Носится по Ирландии, сует свой нос в старые забытые дела. А за ним следом киллеры, гангстеры и маньяки. И подружку себе нашел под стать, такую же наскипидаренную, медсестру из хосписа, где преставился покойник.
Добегались на пару. Волею автора попали в то место, где нашли ответы на все вопросы, а также и смерть неминуемую. Нет, в конце концов выкрутились, с потерями, но живы остались. В рецензиях пишут о юморе, обязательно добавляя прилагательное грубоватый. Не вижу ничего смешного в матерящихся старушках, схватках беременных женщин с бандитами, да и слово ж@па совсем не веселит. Под дулом пистолета сладкая парочка обычно выясняет отношения. Даже в первый раз не смешно. Юмор показался стендаповским, из разряда самодеятельности, обильно приправленный нецензурщиной. Расстегнутые ширинки, какашки, мат-перемат встречаются постоянно
Ну что вы хотели от ирландцев? Национальный спорт у них называется хёрлинг (не путать с кёрлингом), клюшка для него – хёрл.
Еще в книге ужасно много всевозможных ссылок, сносок, географических названий. Спотыкаешься на каждой строчке: то герои вспоминают ситкомы прошлого века, то бредут по улочке, а автору надо обязательно разъяснить, в честь чего она названа, то забытые шлягеры распевают.
Не впечатлило, не зацепило, не рекомендую.
Замкнутая приютская девочка учится играть самостоятельно, наблюдая даже не за игрой, а за разбором партий школьным уборщиком. Ситуация не новая. В «Шахматной новелле» Стефана Цвейга Мирко Чентович до 14 лет был дебил-дебилом, туповатый, косноязычный, считал на пальцах, читал с трудом. Научился играть, наблюдая за партиями сельского пастора и сельского жандарма. Однажды пастора вызвали прямо от доски, жандарм шутя предложил Чентовичу доиграть партию, таким образом выявился его шахматный талант....
При отсутствии шахматного инвентаря и литературы девочка разыгрывает партии, воображая доску и фигуры на потолке спальни. Один в один как Александр Алехин, четвертый чемпион мира, во всяком случае так рассказывает Александр Котов в романе «Белые и черные». В сериале картинка выглядит очень эффектно.
Шахматная карьера Бет Хармон фантастична. Обыгрывает своего наставника, потом руководителя шахматного клуба, дает сеанс на 12 досках, разумеется, всех побеждает. Обычный темп для победы - 20-25 ходов. Память феноменальная: за час выучила наизусть 12 партий.
Вне шахмат жизнь героини довольно разгульная: подсела на транквилизаторы, не брезгует спиртным. В итоге приходит к выводу о необходимости хорошей физической подготовки и систематическим занятиям шахматной теорией. Идея фикс – обыграть чемпиона мира с типичной русской фамилией Боргов. В первой партии он раздавил Бет мимоходом, ко второй героиня тщательно готовилась.
И она ужесточила натиск, нашла блистательные ходы, которые никогда раньше не приходили ей в голову, но всего этого оказалось недостаточно. К тридцать пятом ходу позиции белых были смяты и опустошены, а сила черных неуклонно росла. Это было невероятно. Она играла лучше, чем когда-либо, а Боргов ее разгромил.
Вот что значит советская шахматная школа! Но все-таки Бет у Боргова выиграет, отложенную партию, с помощью из-за океана. Один раз не считается, и книга заканчивается мечтами Бет победить его в матче на первенство мира. В книжках все возможно, в отличие от суровой реальности.
Прочитана вторая книга из тетралогии об Измененных. Приключения главного героя продолжаются. Нет, не приключения – подвиги. Столько всего навалилось на героя – задницу почесать некогда, по его собственному выражению. Никак без него не обойтись, всем нужен Максим Воронцов, летят по улицам Москвы курьеры, предлагаются любые награды, только помоги, сделай невозможное, да еще не по одному разу.
И Максим справляется. Конечно, не за просто так, а за очень вкусную морковку. Я угадала, какую именно,...
И Максим справляется. Конечно, не за просто так, а за очень вкусную морковку. Я угадала, какую именно, это нетрудно. Но если сразу получить вожделенный приз, про что читать дальше?
А дальше будет много мерзкого и отвратительного. Человечество как равноправный партнер никому не интересно. Инсеки и Прежние делят миры, не обращая внимание на мнение человеков. Самые мерзкие планы на будущее даже не у хозяев, а их Слуг. Не так страшен дьявол, как его пособники. На тему прихвостней, старающихся превзойти своих хозяев, Лукьяненко много философствует, залезая в самые потемки сознания. Выяснение, откуда берутся плохие люди и нелюди, чем платят за успех, занимает солидную долю повествования и докатывается до сатиры на реальную действительность. Особо автор проходится по министерству культуры, чем-то ему насолили чиновники. Много рассуждений об утрате идеалов, потере смыслов, отсутствии стремлений. Размышления совсем не заумные, вплетены в повествование и иллюстрируют сюжет.
Больше всего разговоров посвящено смыслам, причем, как выяснится, смыслы вполне себе материальны. Хорошо известно, что идеи становятся материальной силой, когда овладевают массами. Вот за эти идеи, крайне необходимые для всех завоевателей, и идет ожесточенная борьба. Пространства, времени, энергии навалом, а вот смыслов маловато. Конечной целью является сингулярность, только не спрашивайте меня, что это такое. Наверное, что-то очень важное и необходимое, если ее так страстно желают.
Попутно разъясняется, чем помешала Луна захватчикам, и кому она полезна в раздробленном виде. Подтверждается пребывание американцев на еще не раскуроченном спутнике Земли. Почему запрещен Интернет и мобильная связь, не растолковывается. Возможно, узнаем в следующих книгах. Много нового читатель узнает и о загадочных Продавцах. Такая вот космическая раса, перекати-поле, то ли китайские евреи, то ли еврейские китайцы.
Герою приходится тяжко, решил одну задачку, наваливается следующая. Усилия приходится прилагать нечеловеческие, в нечеловеческих местах и не менее жутких обстоятельствах. Помощи ждать неоткуда, все врут, что-то недоговаривают, отказываются от своих обещаний.
Есть и небольшие просветы среди лгунов, мерзавцев и предателей. Например, поэтический бомж, который странствует от памятника к памятнику и читает стихи. Хорошие стихи хороших поэтов всегда приятно и почитать, и послушать. Попался один милый человек, и тот бомж и алкоголик, причем идейный, бывают и такие странные идеи. И, конечно, команда, которая сформировалась вокруг Максима: старики-разбойники, полковник Лихачев, любимые, любящие, родные.
Но финал такой, что Максим еще долго их не увидит, по велению автора его уносит далеко-далеко от многострадальной Земли.
Армагеддон и Мегиддо – однокоренные слова, и означают практически одно и тоже: финальная битва добра и зла. Неясно, кто победит, но что местным жителям придется несладко - факт.
На поиски внеземной жизни нацелены проекты с бюджетом в 100 миллионов долларов. Стивен Хокинг, умный человек, предупреждал: «Не надо искать космический разум, совсем не обязательно они нам братья. Лучше затаиться, как мышь под веником, авось и пронесет». Прав был великий ученый, и роман «Семь дней до Мегиддо»...
На поиски внеземной жизни нацелены проекты с бюджетом в 100 миллионов долларов. Стивен Хокинг, умный человек, предупреждал: «Не надо искать космический разум, совсем не обязательно они нам братья. Лучше затаиться, как мышь под веником, авось и пронесет». Прав был великий ученый, и роман «Семь дней до Мегиддо» подтверждает его правоту.
Вряд ли Хокинг читал Лукьяненко, но Лукьяненко уж наверняка читал Хокинга. Все сбылось как под копирку. Лезут и лезут на нашу планету инопланетные захватчики. Инсеки (дихлофоса на них нет) ядерное оружие уничтожили, от них дальнейших благодеяниев ждали, а они Луну раскурочили да Интернет запретили.
Произошла большая Перемена, но жизнь продолжается. Продавцы налетели, своих мало, так еще инопланетные завелись. Книжники байки слушали, а Продавцы торгуют за валюту, в качестве которой используются кристаллики неясного происхождения. Параллельно вспомнила и перечитала рассказ Дэймона Найта «Большой бум» о пришельцах, скупавших произведения искусства, каковыми считали коровьи лепешки и яблочные огрызки.
Один в один как в книге Лукьяненко. Он тоже на этот рассказ ссылается в интервью.
По ощущениям все знакомо вплоть до подробностей. Молодой герой специфической квалификации (дайвер, серчер, сноходец, функционал, иной…), критическая ситуация, на кону стоит очень многое (человечество, Земля, Вселенная, жизнь ребенка…), высшие силы (бог из машины, инквизиция, Ракс…), борьба в безнадежной ситуации - полный набор уже знакомых персонажей и штампов. Но мастерство автора никуда не делось, читается с неослабевающим интересом.
Своеобразная книга, очень даже на любителя, вернее, ценителя. История двух инвалидов, рассказанная одним из них. Понятно, что хорошего будет маловато, скорее наоборот.
Рассказывать о книге, не рассказав об авторе, нельзя. Родители Рубена Гальего встретились во время учёбы в МГУ имени Ломоносова. Отец из Венесуэлы, мать — испанка. Действительно, в имени слышатся испанские отзвуки, как Рубен Ибаррури, сын легендарной Долорес. С рождения парализован, когда ему было полтора года, матери...
Рассказывать о книге, не рассказав об авторе, нельзя. Родители Рубена Гальего встретились во время учёбы в МГУ имени Ломоносова. Отец из Венесуэлы, мать — испанка. Действительно, в имени слышатся испанские отзвуки, как Рубен Ибаррури, сын легендарной Долорес. С рождения парализован, когда ему было полтора года, матери сообщили, что он умер. Странная история, в духе латиноамериканских сериалов.
Почему я обратила внимание на книгу? Так в аннотации написано, что она про шахматы, в переводе на английский так и называлась - «Chess», а на такой крючок и наживки не надо.
Европейский шахматный союз учредил премию «Золотая пешка». В 2019 году за лучшую шахматную книгу премию получил Рубен Давид Гонсалес Гальего. Действие в книге происходит в детском доме и интернате для инвалидов и престарелых. Обстановка гнетущая, но в таких учреждениях она и не может быть жизнерадостной. Старость, немощь, умственная отсталость – не поводы для веселья.
Но и в интернате есть возможность порадоваться. Телевизор, холодильник, электрический чайник – обычные предметы становятся символами хорошей жизни. Много посвящено еде, о борще написана целая страница. Если есть деньги, можно купить и продукты. и водку.
Два друга – Рубен и Миша – разговаривают друг с другом, заняты проблемами пропитания, взаимодействия с персоналом и самообслуживания. В разговорах самое популярное выражение: «Ты дурак», обычно так говорит Миша Рубену, когда тот не понимает элементарных, по его мнению, вещей. Еще постоянно выясняется, кто умный, а кто глупый. Миша действительно умен, атрофия мышц не влияет на развитие мозга. Может играть вслепую шесть партий одновременно, даже пасьянсы раскладывает не глядя. В карты с ним лучше не садиться, колоду помнит наизусть, с любой раздачей выигрывает. Раньше знал все партии Алехина и Эйве, потом начал забывать. Интересный эпизод есть в книге, играют Рубен и Миша, Рубен сдается в безвыходном, на его взгляд, положении. Миша играет за него и находит выигрыш. Один к одному такая ситуация описана в романе Александра Котова «Белые и черные», так Алехин играет в сеансе одновременной игры. Видимо, шахматный чемпион, умерший непобежденным, с зажатой в руке фигуркой короля – кумир автора.
Книга трудная, тяжелая. Особенно головоломные начало и финал, написанные в жанре пьес абсурда. Для чего такое читать? Осознаешь всю силу человеческого разума, верность утверждения «Я мыслю, следовательно, существую». Еще одно осознание: собственное счастье, повседневное, неиссякаемое, неоцененное, которое нам дано просто так, щедрой мерой.
Жоэль Диккер – швейцарский писатель, пишет на французском языке, но действие трех его романов разворачивается в Америке. И действительно, что интересного может происходить в Швейцарии? Горы, озера, лыжники, овечки, сыр, шоколад да часы. То ли дело Америка, штат Нью-Йорк! Маленькие городки, ужасные тайны и страшные преступления. Шустрые журналисты и романисты, всюду сующие свой длинный нос, и доблестная американская полиция.
Роман «Исчезновение Стефани Мейлер» завязывается в момент выхода в...
Роман «Исчезновение Стефани Мейлер» завязывается в момент выхода в отставку полицейского Джесси Розенберга после двадцати трех лет безупречной службы. Его прозвали Капитан сто процентов за высокую раскрываемость. В этот торжественный момент заявляется заштатная журналюшка и заявляет, что Капитан он всего лишь на девяносто девять процентов. Самое первое и кошмарное убийство так и не раскрыл. Да гнать ее подальше, всем, что под руку попадется, чтоб не умничала. Но не таков Джесси Розенберг, безупречный капитан. Зерно сомнения посеяно, причем без единого факта, только намеками, и расследование начинается заново. Даже начальство не возражает против возобновления, ищи в оставшуюся до пенсии неделю.
Вот такая жажда справедливости. Каждому да воздастся по его преступлениям, несмотря на сроки давности. Про полицию дюже интересно у Диккера написано. События и настоящего, и прошедшего времени разворачиваются на фоне театрального фестиваля в городке Орфеа. А начальник полиции, Кирк Харви, – страстный театрал, пишет и ставит пьесы, успеха не снискал, но упорно лезет на сцену. Очень культурные люди служат в американской полиции. Театральщина приводит к тому, что Харви манкирует своими служебными обязанностями, и обозленные подчиненные выселяют его из служебного кабинета в подвал и отказываются выполнять приказы. Дисциплинка, однако, на высоте.
В процессе расследования нарыто столько нового и интересного, что задаешься вопросом: «А что же делали двадцать три года назад?». Может, и права Стефани, только ее не допросишь, исчезла. Капитан Розенберг продолжает поиски, поразила одна деталька. Квартира журналистки вскрыта, капитан заходит в нее, тут его и вырубают. Где двадцатилетний опыт и навыки безупречного полицейского?
Правильная поговорка – не буди лихо, пока оно тихо. Следствие продолжается, трупы прибывают, близится открытие театрального фестиваля. Волонтеры и актеры отказываются в нем участвовать, и тут снова появляется Кирк Харви. Все эти годы он прозябал в Лос-Анджелесе и репетировал одну и ту же пьесу, вернее, самое ее начало, первые две реплики.
Кирк соглашается открыть фестиваль своей недопьесой, причем актеров набирает из желающих, обещает в процессе, прямо на сцене открыть все жуткие тайны и назвать имя убийцы. Ажиотаж и накал страстей возрастает.
В романе много ответвлений, разнообразных сюжетных ходов, тут и адюльтер, и дети-наркоманы, и коррупция во власти. Уследить за всеми сложно, версий выдвигается много, но и опровержений не меньше. Произведение объемное, со множеством персонажей, развивается в двух временных пластах. Уместно, что в конце имеется список действующих лиц и каждая глава снабжена календарными датами.
В целом книга понравилась, читается с удовольствием, но не взахлеб, а неторопливо.
Вторая книга Ричарда Османа - «Человек, который умер дважды». Первая прочитана, оставила приятное впечатление и желание продолжения.
Автор - английский телеведущий, продюсер, писатель и комик. Создатель, ведущий и капитан команд всевозможных шоу-викторин. Действительно, в его стиле чувствуется нечто кавээновское.
Знакомые из предыдущей книги герои, давайте о них поближе и поподробнее.
Элизабет. Мозговой штаб, организатор и вдохновитель. Все ей должны: от швейцарских аналитиков до...
Автор - английский телеведущий, продюсер, писатель и комик. Создатель, ведущий и капитан команд всевозможных шоу-викторин. Действительно, в его стиле чувствуется нечто кавээновское.
Знакомые из предыдущей книги герои, давайте о них поближе и поподробнее.
Элизабет. Мозговой штаб, организатор и вдохновитель. Все ей должны: от швейцарских аналитиков до кладбищенских сторожей. С таким ресурсом никакие барьеры не страшны. Если Элизабет чего решила, то добьется обязательно. Кстати, у нее весьма говорящая фамилия – Бест.
Джойс. Миниатюрная несокрушимая женщина. Из тех, кого сбрасывают в тыл врага с пистолетом и шифровальной машиной. Наивные голубые глаза и белоснежные кудряшки. Формально Джойс на подхвате, но во многом не уступает Элизабет.
Ибрагим – его не удивишь неожиданностью и не застанешь врасплох. Все подмечает, анализирует, составляет списки и таблицы, его выводы безупречно логичны. Силен в информационных технологиях.
Рон – старый левак, в центре любого скандала и спора. Скандалы учиняет сам, в этом деле равных ему нет. Но не все так однозначно, такого надежного и преданного человека еще поискать, да и не скоро сыщешь. У Ибрагима никогда еще не было такого друга, как Рон, а у Рона – такого друга, как Ибрагим.
Нельзя не отметить и героев второго плана, друзей наших доблестных пенсионеров. Богдан, строитель-поляк, немногословен, но приходит на выручку в самый нужный момент. Парочка полицейских, Крис и Донна, соблюдают законность и иногда закрывают глаза на ее нарушение.
В новой истории две линии, мало связанные между собой. Одна родом из прошлого Элизабет, вторая с наказанием юного отморозка. Мне не понравилась ни та, ни другая.
Детективов о похищенных миллионах читано-перечитано, а тут похититель абсолютно бестолковый, снимает маску под видеокамерой. Еще бы паспорт оставил на месте преступления. Британская спецслужба ему под стать. Сотрудник собирает для Элизабет досье на того самого негодяя и вот что предъявляет.
Имя, адрес, электронная почта, номер мобильного и список последних звонков, сведения о социальном страховании, данные службы здравоохранения, история браузера, мобильные номера ближайших знакомых.
Да все это можно вытащить из социальных сетей, никого не напрягая. Самое забавное, что для реализации своих мстительных замыслов четверке ничего из предоставленного и не понадобилось. А что понадобилось? Деньги, деньги и еще раз деньги.
Сюжетных завихрений много, в итоге герои и героини добиваются своего, пусть и достаточно замысловатым путем.
Несмотря на несуразицы, карикатурных мафиози и наркобаронов, читается легко и с интересом. Ирония, юмор, сарказм, подколки в каждой фразе. Вот допрос Джойс и Элизабет. В роли следователя более позднее издание Элизабет, не лучше, но моложе. Это даже не допрос, а скорее состязание, и его выигрывают пенсионерки. Сеанс психотерапии между Ибрагимом и Донной, непонятно, кто врач, а кто пациент.
Чем понравилась книга? Конечно, героями. Живые люди, говорят, размышляют, действуют так, что им сочувствуешь, ими восхищаешься и надеешься на встречи в будущем.
Автор обещает четыре книги этого цикла, будем верить, что слово сдержит, причем на том же уровне, можно и выше.
Времена в романе описаны современные, все на памяти, читаешь и вспоминаешь – все так и было, и нищие бюджетники, и челноки. Вот только с героем неувязочки. Троечник, середнячок, поступает в мединститут. Допустим. Учится на педиатра, получается терапевт, прием ведет и взрослых, и детей. За день у него 36 пациентов, если взять чистые 8 часов, без перекуров и оправки, на одного приходится 13,3 минуты. А пациентов тысячи, и все желают только Огарева Ивана Сергеевича. В частной клинике денег даже на...
Жена – из всех персонажей наиболее симпатична. Работящая, внешностью бог не обидел, родители души не чают. Муж для нее – идол, молится, стелется, поклоны бьет. Милая, за что же ты так себя не любишь, не ценишь? Могла бы и сама доктором стать, с твоими мистическими способностями. Убийцу с топором в детстве не испугалась, а из-за припадочной тетки даже на экзамен в институт не пошла.
Сюжет сводится к появлению третьего угла, вопросов к которому еще больше. Огареву в конце романе говорят: «Г..но ты, а не врач». Вынуждена согласиться.
Общее впечатление: интересно, занимательно, местами натянуто, местами провалено, где-то чересчур замысловато, где-то слишком просто. Чтение приятное, но от восторгов воздержусь.
Мэтт Хейг пишет как художественную литературу, так и книги по прикладной психологии. В анамнезе имеются книги о стрессе, депрессии, панических атаках и суицидальных мотивах. Все перечисленное Хейг испытал на собственном опыте и щедро делится с читателем.
В книге «Полночная библиотека» шикарный концепт: все в нашей жизни взвешено, измерено и посчитано с математической точностью. Направо пойдешь – одно, налево – другое, прямо – третье. И таких перекрестков – мильен. Героиня Нора Сид мечется из...
В книге «Полночная библиотека» шикарный концепт: все в нашей жизни взвешено, измерено и посчитано с математической точностью. Направо пойдешь – одно, налево – другое, прямо – третье. И таких перекрестков – мильен. Героиня Нора Сид мечется из одной жизни в другую и никак не может выбрать подходящую. В запарке и забыла, что хотела покончить счеты с жизнью. А уж привередливая, не приведи господь: и то не нравится, и это не по вкусу. Вышла замуж за Дэна – зря, за Эша – тоже не понравилось, даже кинозвезда ей не по вкусу.
Послушалась папу – стала олимпийской чемпионкой, послушалась брата – рок-поп-звездой. Неужели дело только в том, чтобы следовать умным чужим советам? На мой взгляд, добиться успехов можно только в случае приложения пропорциональных усилий и обладая необходимыми данными.
Что вызывает восхищение, так это способность Норы мгновенно вживаться в предлагаемые обстоятельства. Незнакомые люди, непонятные ситуации, но она справляется, находит нужные слова, изворачивается и выкручивается.
Конец прогнозируемый, но слишком долгожданный, ведь на пути к нему столько нравоучений и назиданий.
Роман «Вонгозеро» написан в 2011 году, почти пророческий. Вот живем третий год с пандемией. Свыклись, вакцинировались, а она как собака, которая облаивает, бежит следом и никак не хочет отвязаться. Штаммы свистят у виска, но не пугают в силу усталости от повторяемости.
А у Яны Вагнер все гораздо, гораздо страшнее. Зараза смертельная, ни лекарств, ни вакцин не существует. Карантинные барьеры снесены, крупные города практически прекратили существование. Герои убегают в глушь, на север, подальше...
А у Яны Вагнер все гораздо, гораздо страшнее. Зараза смертельная, ни лекарств, ни вакцин не существует. Карантинные барьеры снесены, крупные города практически прекратили существование. Герои убегают в глушь, на север, подальше от людей. Разнородную группу объединяет только цель – спасение, а средство одно - бежать быстро.
На длинном пути масса препятствий, преодоление которых и составляет основу повествования. Отсутствие топлива и продуктов, снежные заносы, мародеры и грабители. Выжить в апокалипсисе непросто, надо быть беспощадным к себе и окружающим. Тем не менее находятся люди, помогающие беглецам. Странно, но и такие попадаются. И убегающим от катастрофы не чуждо нечто человеческое: оставляют тушенку умирающим, спасают от дикой толпы врача.
Путь пройден, нужное место достигнуто, осталось всего ничего – выжить. Об этом следующая книга – «Живые люди». Увы, еще не прочтенная, но уверена, что радости и счастья от нее не дождусь. Успешной робинзонады точно не получится.
«Кто не спрятался». - типичный герметичный детектив. Компания, застрявшая в отеле на вершине горы. Сколько таких историй уже описано? Агата Кристи, Стругацкие и менее великие. Замыленный донельзя сюжет и нужно очень постараться, чтобы сказать даже не новое, но отличающееся от предыдущего. Рваные, короткие фразы, односложные слова, немногословные предложения. Читается на удивление легко и быстро. Персонажи – отвратительные, похоже, автор совсем не любит своих героев. В голове постоянно вертелась...
Ну бал! Ну Фамусов! умел гостей назвать!
Какие-то уроды с того света,
И не с кем говорить, и не с кем танцевать.
Ни одного привлекательного человека в этой компании нет. Сколько бы они не плакались о своей горькой судьбе, жалости не вызывают, скорее раздражают. Писательница характеризует их как балованных капризных и истеричных детей. Те еще детки. Алкоголик, по совместительству режиссер, актриса-манипулятор, дергающая за ниточки, писательница непонятных книг, мамаша-клуша, папаша на две семьи, трусливый адвокат. Каждый достоин роли жертвы преступления, но достается она самому достойному. Оставшиеся недостойные грязно и мелко разбираются друг с другом.
Почти одушевленный персонаж – отель, где происходит действие. Немного похоже на Кинга, «Сияние», но у Кинга отель - зловещий убийца, а в этой книге страдающий от своих постояльцев.
Мы опять встречаемся с любимой Анастасией Павловной, ее бывшими коллегами и действующими сотрудниками полиции.
Столько лет про них читаем, что все расследования уже не особо интересны, приелись. Гораздо интереснее, кто из героев женился или развелся, как растут дети, где планирует отмечать юбилеи Каменская. Такая вот семейная сага на фоне загадочных преступлений.
Раскрытие и поиск убийц не особо впечатлили. Понятно, что всех найдут и тайное станет явным.
Меня удивило в этом романе...
Столько лет про них читаем, что все расследования уже не особо интересны, приелись. Гораздо интереснее, кто из героев женился или развелся, как растут дети, где планирует отмечать юбилеи Каменская. Такая вот семейная сага на фоне загадочных преступлений.
Раскрытие и поиск убийц не особо впечатлили. Понятно, что всех найдут и тайное станет явным.
Меня удивило в этом романе другое: не отдаленные последствия, а описание текущих будней сотрудников правопорядка.
Значительное место в книге уделено аппаратным игрищам. Цитата в подтверждение.
Главной задачей стало уцелеть, не дать себя сожрать, угодить начальству, сыграть по правилам. А раскрыть преступление – по остаточному принципу.
Интеллигентный Сташис и фантазер Дзюба – белые вороны в общей среде. Снова цитата.
…они единственные, кто не крутит денежные дела, не крышует, не зарабатывает.
Есть в романе новый персонаж, Виктор Вешняков, которого можно причислить к положительным героям.
Однако Маринина упорно подчеркивает его тупость, бесталанность и неспособность к гениальным прозрениям. И в полицию-то он пошел, потому что способностей нет, и очевидные подковерные ходы ему непонятны.
На самом деле все несколько иначе. Виктор задерживает одного подозреваемого за счет хороших физических кондиций, вычисляет второго, просматривая многочасовые видеозаписи, трудолюбия и упорства у парня в избытке, но все равно тупой. Опять цитата.
В прошлые времена такому цены не было бы, а в нынешних условиях он не нужен. Кто захочет держать около себя сотрудника, который будет докапываться до самого дна, если поступила четкая команда спустить на тормозах?
Вот такие убеждения у автора, в прошлом профессионала по анализу и прогнозированию преступности. Устами Анастасии Павловны она даже излагает многолетнюю историю развала милиции и превращения ее в полицию. Кончились дяди Степы, охранять общественный порядок и бороться с преступниками некому. Такая ситуация страшнее десяти серийных маньяков. Грустно, очень грустно.
Кто же не читал Сергея Лукьяненко? Знаменитые Дозоры, космические оперы, фэнтези, альтернативка. Из последних запомнился зомби-апокалипсис. Новое произведение маститого автора – «Ловец видений». Перед читателем предстает мир, где бывал каждый: мир наших сновидений.
Обитатели его весьма разнобразны. Есть простецы-простушки, которые считают сны реальностью. Есть Сноходцы (именно так, с большой буквы), которые осознают, что находятся во сне и могут менять окружающую нереальность. Меня терзают...
Обитатели его весьма разнобразны. Есть простецы-простушки, которые считают сны реальностью. Есть Сноходцы (именно так, с большой буквы), которые осознают, что находятся во сне и могут менять окружающую нереальность. Меня терзают смутные подозрения, что это уже где-то встречалось. Демиурги, хранители и хозяева снов Снотворцы – главные в этой иерархии.
В качестве массовки используются искусственные создания – симулякры и рельеф. Чем друг от друга отличаются? Трудно сказать.
Главный герой – Сноходец Григ. Как всегда у Лукьяненко, к нему прибивается парнишка с пацанским именем Август-Роберт. Вот у Устиновой обязательно в книге есть собака, которую надо спасать, а у Лукьяненко мальчишка, который спасает мир.
К ним присоединяются другие персонажи, так формируется команда. Задача – уничтожить артефакт, то ли кольцо всевластия, то ли медаль вседозволенности (заглавные буквы проставляются по желанию).
Цель всех этих действий – спасение страны сновидений. Команда отправляется в поход и по пути проходит все круги ада. И это не образное выражение.
Читали что-то подобное? И не один раз? Так где возьмешь фантазии на все разы?
Честно пыталась найти в книге захватывающие моменты и интересных героев. Искала броские цитаты, оригинальные диалоги и сцены. Не нашла. Даже обругать не за что.
Мир получился неубедительный, невразумительный и невыразительный, неправдоподобный, мутный и расплывчатый. Наверное, поэтому в него не хочется верить.
Вполне читабельный набор писем. Эпистолярный жанр – очень удобный прием для рассмотрения характеров героев, одного и того же события с разных позиций. Один говорит одно, другой пишет по-другому. Героиня мечется перед выбором между благородным, но скромным воздыхателем и богатым пресыщенным снобом, результат предсказуем.
Более интересны описания ужасов немецкой оккупации на английском острове Гернси. Голод, отсутствие мыла и многих других необходимых вещей компенсируются заседаниями...
Более интересны описания ужасов немецкой оккупации на английском острове Гернси. Голод, отсутствие мыла и многих других необходимых вещей компенсируются заседаниями книжного клуба, Именно военное время наиболее подходит для обсуждения «Грозового перевала» и «Записок Пиквикского клуба». Без духовной пищи никак не обойтись. Наверное, это компенсационная реакция психики – уход в виртуальность.
Самые страшные лишения выпадают на долю военнопленных, и спасибо местным жителям за помощь этим несчастным. Другие попытки борьбы с оккупантами возможно и являются героическими, но не для нашей страны. Прочитав книгу, еще раз убеждаешься, что основная тяжесть в борьбе с фашистами пришлась на Советский Союз.
Оформление, в частности обложка, иллюстрирует этот тезис. Красивая дама в элегантнейшем пальто, дизайнерских перчатках и с потрепанным, но вполне фирменным чемоданчиком.
Солнце взошло на западе, реки потекли вспять, а Бушков пишет любовные романы. Да, мастерство не пропьешь, чувствуется рука мэтра по узнаваемым байкам, анекдотам, присказкам. Все время ждешь: вот обнаружится труп, найдется клад, но ничего подобного. Даже завалященького чемоданчика с долларами нет. Ну, на нет и суда нет, а что же имеется? Рассказы о строительной жизни, видимо, основанные на опыте возведения собственного дома. Поразила романтическая сцена растапливания печи в новостройке....
Теперь о любовной стороне повествования. Высокие и чистые отношения, что на фоне личной жизни матери и младшей сестры героини смотрится ну очень идеалистично. Сексуальные откровения на уровне старших классов средней школы (возможно и средних классов средней школы, за акселератами не угонишься). В финале все счастливы и довольны, но до уровня Устиновой автору еще пахать и пахать.
В отличие от других книг серии, эта была упакована в обложку. Внутри нашлась закладка, предлагалось поучаствовать в конкурсе: найти необычную деталь. Сроки давно прошли, но вызов брошен, так что пришлось удвоить внимательность.
Вот результаты. На стр. 173 в рассказе о деле червонных валетов есть фраза: «схватились за телефоны». Первые телефоны в России появились в 1882 году. Суд над валетами состоялся в 1877 году.
На стр. 179 есть фотография, подписанная «Будочник». Форма этих будочников...
Вот результаты. На стр. 173 в рассказе о деле червонных валетов есть фраза: «схватились за телефоны». Первые телефоны в России появились в 1882 году. Суд над валетами состоялся в 1877 году.
На стр. 179 есть фотография, подписанная «Будочник». Форма этих будочников (существовали с первой половины XVIII века до 1862 года) описана на стр.177. , первые фотографии появились в России с 1867 года. А на фото – не ветеран, из которых набирались будочники, а вполне себе молодой человек. Скорее всего казак.
Стр. 225. Фото «В здании Окружного суда. 1990 годы». Ошибка на 100 лет.
Стр. 276. Манифест об отмене крепостного права. От 17 октября 1905 года.
Стр. 312. Толпа москвичей разгромила квартиру лейб-медика Боткина. Вообще-то он жил в Петербурге, но чего не бывает.
PS. Решила заглянуть в ответы, но найти не смогла. Увы. Маркетинговый ход интересный, но книга недешевая, покупалась в расчете на долгие годы. Конкурсы прошли, а ошибки в книге остались.
Не знаете, что почитать?