Тэги
3 января 2022 мир отмечал 130-летие со дня рождения английского писателя и лингвиста Джона Рональда Руэла Толкина. О нем вспоминали, его благодарили не только известные писатели, критики, но и обычные читатели.
В юбилейный год вышел новый сериал по легендариуму Профессора, это «Кольца власти», посвященные Второй эпохе. Впечатления фанатов от просмотра получились неоднозначными. Кажется, красота пейзажей и техническое совершенство картинки пока не складываются в живой мир толкиновских легенд. Посмотрим, каким получится второй сезон, ну а пока вспоминаем, как Толкину удалось создать идеальный фантастический текст.
Формула толкиновского волшебства давно выведена литературоведами. Он не только придумал идеально обустроенный эскапистский (в хорошем смысле слова) мир, но и переизобрел эпическую традицию, подселив в нее симпатичных, приземленных и понятных современному читателю хоббитов. Еще одним важным изобретением Толкина стало конструирование языков, на которых говорят вымышленные им существа. Лингвистический талант автора превратился в языковой фундамент, на котором стоит его мир. Помимо языков, писатель создавал карты, календари, генеалогические древа, гербы и, как оказалось позднее, многочисленные (12 книг!) тома исторических и мифологических хроник придуманного им Средиземья. Мира, который стал родным и для своего создателя, и для миллионов читателей его книг.
Но мало придумать новый мир. Нужно рассказать о нем языком совершенной прозы. И Толкину это удалось. Долгие и мучительные годы создания черновиков, вечные попытки выкроить время для творчества между проверками студенческих работ все же завершились прижизненной публикацией «Хоббита» и «Властелина колец». Толкину удалось создать тексты, где нашлось место всему. Эпические боевые сцены и захватывающие пейзажи, по-настоящему смешные шутки и согревающая сердце история дружбы и боевого братства. Узнаваемые цитаты из европейской мифологии и переплавленный личный опыт автора, терявшего товарищей на полях первой мировой войны. Здесь каждый шаг, каждый цветок, каждое слово и жест неслучайны. За ними стоят годы исследований и тома историй.
Кстати, обратите внимание, что тексты Толкина предполагают рост и развитие читателя. Детская повесть «Хоббит», полифонический «Властелин Колец», одинаково вдохновляющий и подростков, и взрослых читателей. Наконец, еще более сложные «Сильмариллион» и тома «Утраченных сказаний», рассчитанные на преданных поклонников мира писателя.
Еще одна важная особенность его текстов, которая относится больше всего к «Властелину колец». Каждый (даже самый малозначительный) герой эпопеи проходит свой путь изменений и преображения. И достигаются они не с помощью волшебных артефактов (хотя и такие есть в его текстах). Нет, героя меняет его миссия, его путь, сама земля Средиземья. Но в конце, где горечь сплавлена с любовью и слезы застилают строчки книги, мы будем скучать.
О Гэндальфе Сером, который был другом хоббитов и мастером фейерверков, а стал великим волшебником и советником короля. О хмуром Бродяжнике, который был готов отдать жизнь за незнакомых хоббитов, но превратился в могучего короля Арагорна. Об эльфе Леголасе, который еще не увидел моря. О хоббите Фродо, который не знал забот и был частью простого и маленького Шира. Мы будем жалеть о том, что из мира утекает волшебство, оставляя нам сказания и легенды. И о том, что спаситель Средиземья спас его не для себя.
Кстати, вы заметили, что тексты Толкина не ранят (как, например, «Хроники Нарнии» его друга К. С. Льюиса или «Песнь льда и огня»), но исцеляют. Это уникальный литературный и читательский опыт, равного которому в фантастическом жанре… нет?
Столкновение с «Властелином колец» ошеломляет. И хочется найти что-то похожее на Толкина. Но второго Профессора не случится. Потому что Толкин – это Средиземье, а Средиземье – это Толкин, и ключи от этой вселенной лежали в руках у него и его самоотверженного сына Кристофера. Но наследие Толкина проступает во многих выдающихся литературных фантазиях XX и XXI веков.
Толкиновская неспешность, обстоятельность и неповоротливость проскальзывают в сокрушительно медленных текстах Джорджа Р. Р. Мартина и Патрика Ротфусса. Воспевание дружбы и боевого братства, фигура жертвенного героя отражается в текстах Джоан Роулинг о Гарри Поттере. И когда мы видим огромный, древний и сложный мир глазами юного и восхищенного волшебника Геда у Ле Гуин или мечтателя Саймона у Тэда Уильямса, мы словно ощущаем на своем лице дуновение ветра из Средиземья.
Без немыслимых, многословных томов поздних толкиновских хроник, наверное, не было бы сверхподробного мира «Колеса времени» Роберта Джордана или бесконечно литературного «Джонатана Стренджа и мистера Норелла» Сюзанны Кларк. Без кротких, маленьких и совсем не значительных хоббитов не было бы поколения «случайных обычных героев», которые вынуждены спасать свой мир. Таких, например, любит описывать Нил Гейман.
Толкин необъятен. Он создал мир, он создал миф, и в миф же он ушел. На надгробной плите Рональда и его жены Эдит начертаны имена Берена и Лутиэн. Эти двое – герои самой возвышенной и трагической истории Средиземья. Было бы лукавством сказать, что это счастливая история, но она дарит надежду. Надежда светится волшебным маяком во всех текстах Толкина. В необъятных сагах, и в маленькой притче, в письмах усталого и запутавшегося человека, в лекциях и в стихотворениях. Надежда пребывает в его мире и пребывает в нас. Всегда.
В оформлении темы использована фотография Haywood Magee. Источник: Getty Images.
Похожие подборки
Не знаете, что почитать?
