Тэги
Русская литература начала прошлого столетия неизменно вызывает интерес и споры. Произведения авторов той эпохи переиздаются в наши дни регулярно. Так, недавно в рамках серии «Малая классика Речи» один за другим вышли несколько тщательно подготовленных сборников поэзии Серебряного века. Эти издания привлекли особое внимание читателей.
Давно миновали времена, когда произведения многих авторов конца ХIХ — начала ХХ века печатались с большими цензурными ограничениями. Читатели старшего поколения помнят, как трудно было в Советском Союзе найти книги Ахматовой, Мандельштама, Цветаевой, Пастернака, Андрея Белого. Сборники некоторых поэтов той эпохи, если и выходили в свет, то практически не поступали в открытую продажу. Да и говорить о полноте состава таких сборников не приходилось: даже у разрешенных поэтов часть наследия оставалась закрытой для печати. Цензура работала в этой сфере чрезвычайно активно. И поэтому любители поэзии рыскали по букинистическим магазинам и «черным рынкам», искали публикации любимых авторов в периферийных журналах, тайком передавали друг другу затрепанные экземпляры эмигрантских сборников. Стихи совершенно запрещенного Гумилева переписывали от руки вплоть до второй половины 80-х годов, словно в «догутенберговские» времена. Несмотря на запреты и затруднения, поэзия Серебряного века в советское время проникала к читателю и имела своих стойких поклонников.
Уже три десятилетия стихи авторов предреволюционного периода издаются в России совершенно свободно, выходят многочисленные исследования, публикуются мемуары. Ажиотаж прошел, наступило время спокойного чтения и неторопливых размышлений. У этой эпохи есть своя аура. Помимо золотого, «пушкинского» века русской поэзии, трудно найти такой период в истории русской словесности, когда появлялось бы столь много замечательных талантов, так кипела бы литературная жизнь, рождались бы новые идеи и яркие стихи. Революция и эмиграция (а также ранняя смерть Блока, Гумилева, Хлебникова) придали этой литературной эпохе особый трагический отблеск. Эти стихи — уже ставшие классикой и частично вошедшие в хрестоматии для школьников — трудно в полной мере осмыслить, не зная исторического фона и фактов биографии авторов.
Антология «Поэзия Серебряного века» — пример вдумчивого подхода к теме. Стихи 25 лучших поэтов русского модернизма здесь даны в сопровождении подробной вступительной статьи известного литературоведа Игоря Сухих, а также биографических очерков об авторах. Тексты для книги отобраны тщательно и бережно, каждая подборка здесь — вполне репрезентативное «представительство» поэта. Для авторов разных школ, поколений и групп нашлось свое место. Хронологические границы сборника — с 1890-х по начало 1920-х годов (написанные в более поздний период стихи Ахматовой, Северянина, Цветаевой и т.д. остались за пределами антологии).
Сжатую характеристику поэтическому ландшафту Серебряного века дал автор вступительной статьи. Он показал эволюцию и значение этого периода, также охарактеризовав творчество ведущих поэтов и основных литературных направлений. «Русский Серебряный век оказался коротким: история отпустила ему около трех десятилетий. Но за это время появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, опробовано и изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие», — пишет Игорь Сухих. По его словам, находки и противоречия Серебряного века во многом определили культурную историю всего XX века — вплоть до эстетики постмодернизма.
Работа над иллюстрациями к антологии стала непростой задачей для художников. Ведь нужно показать было индивидуальные черты каждого из поэтов и в то же время дать объединяющий образ эпохи. Соединить непохожие миры Брюсова и Ходасевича, Волошина и Гиппиус, Асеева и Клюева в единой графической сюите, передать атмосферу и нерв Серебряного века, не повторив темы и приемы художников-предшественников. Молодые художницы Анна и Варвара Кендель, глубоко прочувствовав дух русского модернизма, создали отличный цикл графических работ в строгом, почти минималистском стиле. Здесь легко опознаются образы из знаменитых стихотворений — бесшумно шуршащие камыши Бальмонта, сфинксы над Невой Вячеслава Иванова, «тысячи грачей» Пастернака. И в то же время это — иллюстрации ко всему Серебряному веку, к его шедеврам и парадоксам, сладким звукам и острым шипам.
Работы этих художниц мы встречаем также в сборнике Анны Ахматовой «Лирика. Поэмы». Здесь — те же сдержанные черно-белые тона, тот же классический рисунок. Множество образов и символов, характерных для ахматовской поэзии. Незаполненное пространство листов — словно ненаписанные строки стихов и воспоминаний, недосказанные слова, умолчания, трагические пустоты бытия. Это и графическое прочтение ахматовских текстов, и интерпретация жизненного пути поэта. Художницам удалось соединить психологическую сложность лирики и линию биографии Ахматовой во всех ее изломах. Эти работы оставляют место для размышлений — и над рисунками, и над стихами, и над эпохой. А «эпоха Ахматовой» включила без малого шесть десятилетий...
В книгу вошли стихотворения из всех книг Ахматовой, произведения, не включавшиеся в сборники, а также поэмы. О сложном пути этих текстов к читателю, о различных авторских редакциях стихотворений рассказывает во вступительной статье и примечаниях литературовед Наталия Крайнева. «Каждая книга Ахматовой — психологический роман, состоящий из отдельных главок (стихотворений, циклов), связанных общими темами и мотивами, образами и героями. Поэтому так настаивала Ахматова на сохранении книг и циклов и даже категорически запретила печатать ее стихи в хронологическом порядке», — отмечает исследовательница. Воля поэта выполнена в этом сборнике, сохранившем структуру прижизненных изданий и ориентированном на канонические варианты текстов. Перед читателем книги предстает не только эволюция стиля, но сама жизнь великой поэтессы во всех ее радостях, волнениях и жестоких разочарованиях.
Ранее в той же серии выходили сборник стихотворений Николая Гумилева в сопровождении работ художника Бориса Забирохина) и книга Сергея Есенина с иллюстрациями Бориса Дехтерева и Михаила Петрова. Кстати, в феврале нынешнего года исполняется 100 лет со времени выхода в свет «Декларации» имажинистов — литературной группы, в которую входил Есенин (вместе с Анатолием Мариенгофом, Вадимом Шершеневичем, Александром Кусиковым, Рюриком Ивневым и несколькими другими литераторами второго и третьего ряда). На излете Серебряного века имажинисты низвергли «отживший» футуризм и недолгое время правили бал на российских поэтических подмостках. Их стихи, уснащенные вычурными метафорами и прочими спецэффектами, имели определенный успех, а книги даже в условиях бумажного дефицита Гражданской войны издавались большими тиражами. Пользуясь покровительством властей и проявляя недюжинную деловую хватку, имажинисты гастролировали по городам России, восхищая и эпатируя публику. Множество поклонников было у них в Москве и Петрограде. Шлейф скандальной славы тянулся за имажинистами до середины 20-х годов. К тому времени группа распалась, у каждого из ее участников дальнейшая творческая судьба сложилась по-своему. Был ли для Есенина имажинизм важной вехой на его литературном пути? Или это был всего лишь «пиар-проект», способ приумножить славу?.. Исследователи поныне спорят на эту тему. В последние десятилетия об имажинистах вышло несколько книг.
Еще одним заметным событием стал выход в рамках серии сборника «Стихотворения» Осипа Мандельштама. Иллюстрации к нему выполнила известная петербургская художница Ольга Граблевская. Насколько известно, это первый случай, когда к произведениям Мандельштама выполняется большой цикл книжных иллюстраций. Попытка оказалась удачной: изображения и текст в книге «сцепляются» прочно, и рисунки надолго остаются в памяти после того, как прочитана и закрыта книга.
Ольга Граблевская давно работает в книжной и журнальной иллюстрации. В числе других направлений ее творчества — карикатура, станковая графика, рисунки для детей. В России и Дании проходили выставки ее работ. Издательство «Речь» недавно выпустило сборники произведений Аверченко и Лермонтова с ее иллюстрациями. (В 2014 году Граблевская стала победительницей Всероссийского конкурса иллюстраторов к 200-летию со дня рождения М.Ю. Лермонтова.) В числе книжных работ художницы также циклы иллюстраций к произведениям Гоголя, Пруста, Ильфа и Петрова... Всего Ольга Граблевская оформила более 100 изданий.
В иллюстрациях к томику Мандельштаму художница, помимо своих обычных приемов, использует смешанную технику и элементы коллажа. Античность, музыка, архитектура и другие важнейшие темы мандельштамовской поэзии нашли здесь свой отзвук. Ирония и трагедия сосуществуют в этих графических работах неразделимо. Век-волкодав скроен из старых газет. У черного телефона вместо шнура — колючая проволока. Египтянин пьет чай с кренделями из русского самовара. Трамваи катят по улицам мимо забавных вывесок эпохи нэпа. Блестят «ассирийские крылья стрекоз» и «разлетаются грачи в горячке», и плывут по Москве-реке на ялике Осип Эмильевич и Надежда Яковлевна... Стихотворения Мандельштама когда-то печатались и в юмористических журналах — так что в его творчестве есть сюжеты для карикатуриста. И для художника детской книги, о чем напоминают замечательные иллюстрации к стихотворениям «Шары» и «Примус».
«Когда я познакомился с ним, он казался несокрушимо здоровым — рослый, красногубый, спокойный; и даже меланхоличность его неторопливой походки, даже тяжелая грусть его зеленоватых, неподвижных, задумчивых глаз не разрушали впечатления юношеской победительной силы, которое в те далекие годы он всякий раз производил на меня. Буйное цветение молодости чувствовалось и в его великолепных кудрях, которые каштановыми короткими прядями окружали его лоб, как венок». Так писал в своем очерке об Александре Блоке близко знавший его Корней Чуковский. Критик и детский писатель на протяжении многих лет неоднократно возвращался к своей работе о поэте, начатой в 1920 году, дописывал, переделывал ее. Для Чуковского это была трудная, «кровоточащая» тема; об этом говорят и страницы его дневников. В книгу «Лирика. Поэмы» включен вариант очерка, датированный серединой 1960-х годов: взгляд старого литератора на жизнь и творчество Блока с высоты прожитых лет.
В сборник вошло практически все лучшее, созданное Блоком-поэтом: стихотворения, которые он сам тщательно сгруппировал по трем томам, и поэмы, включая незаконченное «Возмездие». Художественным сопровождением к книге стали иллюстрации прекрасного художника Михаила Рудакова (1914–1985), выполненные в 60-е годы. Их автор — человек интересной и сложной судьбы. Уроженец села на Полтавщине, Рудаков получил образование в Харьковском художественно-промышленном институте, где испытал влияние украинского конструктивизма. Затем работал в графике, плакате, сценографии, станковой живописи. Его творчество не раз подвергалось критике из-за различных отклонений от принципов реализма. Знакомство же с современным зарубежным искусством для Рудакова (тогда — солдата Красной Армии) началось в 1940 году в присоединенных к СССР западных областях. Потом были участие в сражениях Великой Отечественной, лагерный срок в Воркуте, работа главным художником провинциального драмтеатра. После реабилитации в 1957 году он смог наконец вернуться в Москву. С тех пор Рудаков много работал как иллюстратор по заказам разных издательств: оформлял издания Льва Толстого, Моэма, Хемингуэя. Не все его работы тех лет были сразу опубликованы: например, серию иллюстраций к гоголевским «Вечерам на хуторе близ Диканьки» в 1977 г. худсовет отклонил из-за... «неправильного» изображения черта на одном из рисунков. К широкой публике они пришли лишь много лет спустя.
Блоковский цикл Рудакова — это не просто иллюстрации к отдельным произведениям, а попытка осмыслить судьбу и искусство поэта в целом. В них много философских обобщений, условностей. Это результат многолетних раздумий над блоковским художественным миром. Рудаков видел в нем трагические ноты, «безотзывное» и «путь оснеженный» (см. иллюстрацию к «Снежной маске», вынесенную на переплет). Эти работы — символизм нового рода: современный исканиям российских живописцев 60-х — 70-х годов, в том числе нонконформистов. Поэтому на иллюстрациях Рудакова и Незнакомка, и «матрос, на борт не принятый», и Прекрасная Дама, и девушка из церковного хора столь прекрасны, трагичны и загадочны — под стать лирическим шедеврам Блока.
Похожие подборки
Не знаете, что почитать?
