В июле вышла книга «История души. От Античности до современности». В ней раскрывается история понятия «душа» в разных культурах и делаются интересные выводы.
О своей книге рассказывает норвежский философ Уле Мартин Хейстад, известный российскому читателю по книге «История сердца в мировой культуре».
Бывают души сильные и слабые, свободные и скованные, замкнутые и открытые. Самые личные качества, касающиеся нашей внутренней силы и уязвимости, мы находим в глубине души. У некоторых душа ранимая и податливая. Мы можем быть больны телом и душой, и мы стремимся обрести покой в душе. Душа может быть мятущейся и расколотой. Так что же это — образные выражения, метафоры, применяемые к нашим личным качествам, или же слово «душа» соотносится с чем-то реальным и представляет собой особое измерение в человеке, наряду с разумом и чувствами. Именно такие вопросы лежат в основе этой книги.
Понятие души изменялось со временем. Поэтому мы зададим себе вопрос: что такое душа — материя или мысль, разум или чувство, форма или содержание, возможность или действительность, нечто чисто индивидуальное или большее, чем индивид, что-то цельное и единое или сложное и гетерогенное? Душу не так-то просто определить. Возможно, ее вообще не существует и она лишь фикция, искусственное построение? Просто понятие или образ? Но в любом случае это понятие, эта конструкция древняя, ее все время то разрушали, то восстанавливали, а потому она, по всей вероятности, необходима.
Во всех культурах судьба души зависит от того, как индивид прожил отпущенный ему век, творил ли он словами и делами добро или зло. В центре внимания, таким образом, прожитая жизнь. Важно то, как отдельный человек развивает свои личные и душевные качества и выполняет свои обязательства перед другими людьми. Возможно, это самое важное качество души в современном мире. И хотя душа есть нечто строго индивидуальное, она обусловлена нашим отношением к другим. Нельзя заботиться о себе, не принимая во внимание остальных людей.
Поэтому душа ставится на карту, когда индивид присоединяется к коллективным движениям, как об этом пишет Ханна Арендт. Какие последствия это имеет для отдельного индивида и для вовлеченных в этот процесс других людей, мы узнаем из истории таких массовых движений, как коммунизм и нацизм, а также агрессивных версий национализма и исламизма в наше время. То же самое имеет место, когда мы слепо отдаем себя во власть шаблонного мышления, СМИ, рыночных механизмов и злоупотребляющих властью политиков.Душа в большей степени, чем другие измерения в человеке является предметом созидания, личного и культурного воспитания. Нам не надо убеждать себя в существовании собственного тела, несмотря на то, что различные созданные культурой представления о теле определяют, как мы формируем свое тело и относимся к нему. Мы также согласны с тем, что обладаем разумом со свойством рассуждать логически правильно независимо от наших субъективных мнений. Ибо тело и разум есть нечто данное нам объективно. Однако наличие души — предмет размышлений и обоснований совершенно иного типа. Ибо это величина индивидуальная и личная.
Душа вмещает в себя весь наш сложный внутренний мир, описываемый Шекспиром, противоречивые чувства и неясные побуждения, страх Кьеркегора, страдания Кафки и стремления Гете. Душа есть тот способ, который мы выбираем, чтобы упорядочить и сформировать весь этот внутренний субъективный мир. В потоке времени и сознания душа активно ищет свой вход и выход в соответствии с Законом, свою окончательную мифическую цель в растворении во всем, в ничто или в единстве.
Не только буддисты стремятся в конце жизни освободиться от души, растворить ее, избежать вечной скуки и вечных страданий. Мусульмане и христиане считают единение души с Богом своей конечной целью, подобно тому, как творцы искусства и мыслители пытаются найти и достичь unio mystica (единение с Богом). Душа есть ответ на таинство смерти, так как мы уверены в том, что это исключительно мое, нечто такое, что каждый хочет выяснить и сохранить, чтобы умереть своей собственной смертью в мире и примирении. Но и для жизни «уход со сцены» также должен быть в порядке. Душа есть некая энергичная, эмпатическая и целенаправленная величина, которая на протяжении всей жизни движима внутренней силой. Эта величина обусловлена тем, как мы на основе истории, культурных ценностей и собственного опыта понимаем человека и каким этот человек должен быть, исходя из наших целей и ценностей.
Душа — это наша свобода определить самих себя в нашем собственном образе, независимо от того, верим ли мы в то, что созданы по образу Божьему (который сам по себе есть исторически созданный образ). Душа — это величина, созданная культурой, отличающая нас от животных и не подчиненная детерминистически безусловным причинным законам. Душа — выражение нашей неприкосновенности, нашей уязвимости и нашей хрупкости, она страдает, любя или сочувствуя, когда обижают того или тех, кто нам близок. Душа существует, пока мы этого хотим, пока мы полагаем, что имеем определенную ценность, о которой обязаны заботиться и бороться, защищая ее. И если мы знаем, что имеем душу, которая нуждается в защите, то по выражению Ницше, мы также имеем «основные знания о себе, которые нельзя ни искать, ни находить и которые нельзя потерять», нечто, чем мы обязаны только самим себе, и если потеряем, то будем сами виноваты. Это нечто непостижимо и загадочно, оно превосходит само себя и вызывает у нас восторг и благоговение, это наш накопившийся опыт, вписавшийся в автобиографический палимпсест, ибо только так мы становимся такими, какие мы есть и хотим быть, если будем жить согласно нашему внутреннему убеждению о том, что означает быть человеком и человечным.
В этой книге мы проследим развитие различных представлений о душе, а также изображение души в художественной литературе. Литература придает плоть и кровь душе и определяет ее значение в различные исторические периоды.
Мне очень приятно, что издательство «Текст» в Москве пожелало издать эту книгу на русском языке. Хочу отметить, что для русского издания книги я написал специальную главу о «русской душе». Отсутствие такой главы было бы явным упущением, если учитывать значение души в русском культурном наследии.
Я хотел бы выразить особую благодарность переводчику Светлане Карпушиной за профессиональный и близкий оригиналу по духу перевод, изобилующий цитатами из множества источников.
Я надеюсь, что эта книга вдохновит читателей на участие в дальнейшем диалоге души с самой собой.
Хейстад немного говорит и читает по-русски, и поэтому переводить его тексты и приятно, и хлопотно, ведь он обязательно просмотрит перевод и задаст вопросы. Зато он всегда готов обсудить и прояснить, что очень ценно, когда это текст философа.
Новая книга Хейстада посвящена истории человеческой души. А душа — загадка. Ее непросто определить и сказать, где она находится и существует ли она вообще.
Потрудиться пришлось изрядно, особенно с цитатами.
Когда я переводила главу, посвященную «Божественной комедии» Данте, то в поисках подходящего перевода, где было слово «душа», приходилось снова и снова перечитывать переводы М. Лозинского, Д. Мина, П. Катенина.
Еще больше цитат в главе о «Фаусте» Гете — на 15-и страницах 45 цитат. В поисках «души» я много раз листала переводы Н. Холодковского и Б. Пастернака, так что «Фауста» теперь знаю почти наизусть. Когда же Хейстад описывает заключительную сцену трагедии в горном ущелье, цитаты пришлось искать в переводе А. Фета 1883 года, так как эту сцену я нашла только у него.
А что касается знаменитых слов «Остановись, мгновенье! Ты прекрасно!», ставших крылатой фразой, то переводчик неизвестен.
Было очень интересно вслед за Хейстадом исследовать путь души в истории человеческого мироощущения. Понятие души возникло у Гомера как «психе». Она есть тень тела и появляется только после смерти. Далее начинается увлекательное путешествие души по греческой философии, разумеется, она находит свое место в христианстве, присутствует почти у всех средневековых мыслителей и философов эпохи Возрождения. Когда позиции души в философии ослабевают, во второй половине ХIХ веке она перемещается в сферу психологии (Кьеркегор, Ницше, Фрейд). В ХХ веке душа возрождается в художественной литературе. Вспомним «неосознанную жизнь души» у Гамсуна или роман Джойса «Улисс», который называют «потоком сознания души».
Для русского издания Хейстад написал главу о душе в истории русской культуры. Эта глава оказалась больше остальных в два-три раза. Оказалось, что душа присутствует почти у всех русских писателей и поэтов. «Всю душу выплещу в слова», говорит Есенин («Мой путь»), а в другом стихотворении делает открытие: «Но коль черти в душе гнездились, значит ангелы жили в ней». Так тоже бывает. «Верно, душу наизнанку / вздумал вывернуть!» восклицает Блок («Двенадцать»). В страшные годы большевистских репрессий Анна Ахматова говорит о душевной смерти, которая необходима, чтобы выжить:
Надо память до конца убить
Надо чтоб душа окаменела
Надо снова научиться жить.
Плохо ваше дело, — говорит врач герою романа «Мы» Замятина, — по-видимому, у вас образовалась душа…
Тема, за которую взялся Хейстад — неисчерпаема. Работая над переводом и читая источники, я задавалась вопросом о том, как автору удавалось сделать выбор: о чем говорить, а о чем нет. Ведь от Античности и до сегодняшнего дня о душе говорят, думают, пишут философы и ученые, писатели и поэты, люди всех культур и вероисповеданий.
В современном обществе, как полагает Хейстад, мало кто заботится о своей душе. Однако, если возникнет вопрос о том, чтобы отказаться от нее, большинство людей этому, несомненно, воспротивится.
Кое-кто утверждает, что душа устаревает. Однако живая история души говорит другое. Наоборот, она с огромной силой свидетельствует о безмерной силе души. Когда приходится туго, появляется душа со своим внутренним голосом, который никогда не умолкает. Многие писатели и поэты описывают отношения любви и доверия между людьми, на которых основана забота о душе и личная неприкосновенность человека, которая будет существовать, пока мы верим в человеческое достоинство.
Похожие подборки
Не знаете, что почитать?
