Тэги
Каждый год издательство «Лабиринт Пресс» выпускает новый особенный проект. Год назад мы впервые взяли в руки интерактивное комментированное издание «Приключений Шерлока Холмса». Совсем недавно за эту книгу издательство получило специальный диплом конкурса книжной иллюстрации «Образ книги».
А только что вышла интерактивная «Алиса в Зазеркалье». Ее готовили несколько лет, и поверьте, путешествие сквозь зеркало будет не менее захватывающим!
О новой «Алисе» мы вам обязательно расскажем, а прямо сейчас читайте интервью с ведущим редактором «Приключений Шерлока Холмса» Аленой Новичковой – о том, кому и для чего нужны комментированные издания, как нарисовать несуществующую улицу и почему Конан Дойл убил, а потом воскресил своего героя.
Лабиринт Конан Дойл написал 56 рассказов и 4 повести о Шерлоке Холмсе, а в комментированное издание «Лабиринта» вошло пять рассказов. Как вы выбирали и почему выбрали именно эти пять?
Алена Новичкова Прежде всего, это хорошие рассказы. Хорошие детективные истории с остроумно выстроенными сюжетами. Кстати, наш выбор во многом пересекается с выбором самого Конан-Дойла. Когда его попросили назвать лучшие из рассказов о Холмсе, он назвал 12 историй — и в нашу книгу вошли четыре рассказа из этого списка: «Пестрая лента», «Обряд дома Месгрейвов», «Последнее дело Холмса» и «Пустой дом».
Л А пятый? Какой из рассказов в список Конан Дойла не попал?
АН «Человек с рассеченной губой». Конан Дойл его не назвал, но рассказ отличный: и интрига, и типажи, и антураж. И еще в нем множество деталей, интересных для комментирования. А это был наш второй — после увлекательности — принцип отбора. Нам нужны были тексты, которые позволяют показать разные аспекты жизни викторианской Англии.
Л Как вы выясняли, что более интересно комментировать? Читали все насквозь?
АН Да. Я прочитала весь канон — все что написал Конан Дойл о Шерлоке Холмсе, и предварительно весь его разметила. Что это значит? Что ты читаешь и подчеркиваешь те места, к которым ты сам задал бы какие-то вопросы. Это может быть все что угодно: предмет, название, ситуация. Ты размечаешь таким образом текст и понимаешь: это вот большая тема, это тоже большая, это хорошая маленькая, это просто божественная, но на две строчки, здесь пять страниц полного отсутствия тем для комментария, здесь еще одна большая тема…
Л А что, есть рассказы, в которых нечего комментировать?
АН Есть рассказы, в которых нет маленьких божественных тем. И есть рассказы, которые не дают повода для разговора на какие-то большие, значимые темы. Второе особенно неудобно. Потому что как бы мы ни любили микроскопические комментарии вокруг текста, важно, чтобы была какая-то опора. Во всех книгах серии «Книга + Эпоха» есть большие темы: одежда, транспорт, деньги, этикет, образование — это то, что составляет основу, показывает эпоху в целом.
И, конечно, нужен повод, чтобы написать об этом подробно. Вот, например, чем помимо прочего хорош рассказ «Пестрая лента»? Тем, что там не просто вскользь упомянут какой-нибудь предмет одежды, а сказано, что костюм доктора Ройлотта представлял собой странную смесь: цилиндр и сюртук указывали на профессию врача, а гетры и охотничий хлыст — на то, что он сельский житель. Отличный повод рассказать о викторианской одежде. И о том, что викторианская одежда рассказывала о своем владельце.
Л Биографии героев Конан Дойла вы также подробно рассматриваете?
АН Рассказать историю героев с самого начала у нас не было возможности. Первая встреча с читателями и знакомство Холмса и Уотсона происходит в повести «Этюд в багровых тонах», которая в нашу книгу просто бы не влезла. Но у нас есть досье персонажей, составленные на материале всего канона — досье Шерлока Холмса, его брата Майкрофта, Джона Уотсона.
Л И профессора Мориарти.
АН Да. Когда мы обсуждали выбор рассказов с нашими коллегами и знакомыми, видеть Мориарти в книге хотели просто все. Удивительно популярный персонаж, этот профессор Мориарти. Благодаря ему в книге появилось «Последнее дело Холмса», в котором Холмс погибает, и «Пустой дом», где Холмс возвращается. Конечно, нам пришлось взять оба рассказа. Не могли же мы убить Холмса и не воскресить — это было бы слишком жестоко.
Л Интересно, что для поклонников Шерлока Холмса он с самого начала был почти что реальным человеком, и его смерть в «Последнем деле Холмса» действительно стала трагедией для многих людей.
АН Трагедией, которая не трогала только самого Артура Конан Дойла. Он своего героя убивал всерьез и навсегда. Воскрешать не собирался. Так и сказал: «Я убью этого человека, даже если вместе с ним мне придется похоронить свой банковский счет».
Л Сильно же Шерлок Холмс ему надоел…
АН Конан Дойл считал, что Холмс стоит между ним и большой литературой, потому что с детективными рассказами в большую литературу не попадешь. Дойл был честен с самим собой, ему было любопытно писать рассказы поначалу, но потом… «Этюд в багровых тонах», первое произведение о Холмсе, вышел в 1887 году, через четыре года начали выходить рассказы, а еще через два года Конан Дойл убил своего героя в «Последнем деле Холмса». Так что Шерлок Холмс надоел своему создателю не только сильно, но и довольно быстро. И только через 10 лет, в 1903 году, Артур Конан Дойл то ли соскучился по Холмсу, то ли внял многочисленным просьбам читателей, то ли прельстился впечатляющим гонораром. Выпустил новый сборник рассказов и воскресил Холмса.
Л А насколько реалистичным был Холмс-сыщик, мог такой существовать на самом деле в викторианской Англии?
АН Как сыщик Холмс был не очень-то реалистичен, об этом и настоящие английские полицейские говорили. Мы цитируем в книге полицейского начальника Андерсона, который справедливо замечает, что даже если бы существовал человек с такими потрясающими способностями, как у Шерлока Холмса, то этого было бы совершенно недостаточно для работы сыщика или полицейского, просто потому что в викторианской Англии было принято доказывать виновность преступника. А доказательства, которые своими изощренными методами собирал Холмс, во многих случаях не значили бы в английском суде ничего. К тому же криминалистика могла подтвердить далеко не все смелые теории Холмса. Когда наш сыщик говорит, например, что «одна пуля могла бы стать достаточной уликой», ему стоит верить с осторожностью. И тем более — когда он с точностью до дюйма устанавливает рост преступника по отпечатку ботинка.
Л То есть «изощренные методы» Холмса — это не то, чем пользовались реальные сыщики в то время?
АН В том, что касается работы на месте преступления, Холмс существенно опережал настоящих полицейских. Совершенно реальные офицеры полиции писали в своих воспоминаниях, что пользоваться лупой на месте преступления их научили рассказы о Шерлоке Холмсе.
Л Конан Дойл хорошо разбирался в работе полиции?
АН Не особенно. Он не слишком точно представлял себе устройство полицейского участка или, скажем, разницу между полицией Сити и Столичной полицией. Он бывал в Скотленд-Ярде, он бывал в Черном музее, где хранятся экспонаты, связанные с расследованием реальных преступлений. Но точность деталей и вообще не была коньком Конан Дойла. Он, нисколько не смущаясь, признавал свои ошибки, но не пытался их исправлять или предотвращать.
Л Не рассчитывал, значит, Конан Дойл на будущих комментаторов?
АН Он рассчитывал войти в историю совсем не с Шерлоком Холмсом. У него были большие виды на английскую литературу, но надежды он возлагал на свои исторические романы — на «Белый отряд» и «Сэра Найджела». Вот их он писал, проверяя и перепроверяя мельчайшие детали. И потому, когда «Сэра Найджела» называли «отличным занимательным чтением для мальчиков», Конан Дойл вовсе не чувствовал себя польщенным.
А про детективные рассказы говорил, что в них важны только увлекательность и драматизм. Когда Дойлу сообщали, что железной дороги, которую он упоминает, не существует, он отвечал: «Считайте, я ее проложил». В автобиографии он с большой иронией говорит о своем полном невежестве в том, что касается скачек, — и о том, что это невежество нисколько не помешало ему при написании рассказа «Серебряный». «Читайте в следующем номере „Стрэнда“ мой новый рассказ» — таков был ответ Конан Дойла на все придирки.
Л Это большой соблазн для комментатора — найти все нестыковки и ошибки автора!
АН Мы не по этой части. Но, да, Конан Дойлу с комментаторами, ищущими ошибки, всегда везло. Ошибки и нестыковки в текстах приводят к возникновению увлекательных теорий. Могла ли Элен Стоунер доехать на поезде такого-то числа, чтобы в такое-то время оказаться на Бейкер-стрит? Если не могла, то что имел в виду автор? Может, Элен Стоунер не та, за кого себя выдает? Может, она сама же убила и сестру, и отчима? Или вот: почему жена называет Джона Уотсона Джеймсом? То ли у них сын Джеймс, то ли она не верна. Что сказала миссис Уотсон мужу, когда он обещал вернуться сразу, а вернулся через два дня? И не это ли стало причиной их развода… Теории бывают самые невероятные, вплоть до предположений о встрече Шерлока Холмса со снежным человеком.
Л Конан Дойл бы удивился!
АН Наверняка. Хотя о точности в биографиях своих персонажей он не очень-то пекся. Взять хотя бы знаменитую блуждающую рану доктора Уотсона: ранили доктора в плечо, но болела у него потом почему-то нога. Неожиданные повороты в судьбе Холмса Конан Дойла тоже не смущали. Когда американский актер Уильям Джиллетт спросил Дойла, можно ли — для большей увлекательности пьесы о Шерлоке Холмсе — женить героя, Конан Дойл ответил: «Убивайте его, жените его, делайте с ним, что хотите».
Л Удивительная бесчувственность. Но вернемся к вашей книге. Помимо того, что это издание рассказов о Шерлоке Холмсе комментированное, оно еще и интерактивное: комментарии и иллюстрации расположены на полях книги и в открывающихся клапанах всевозможных форм и конструкций. Расскажите, кто, когда и как придумывает, как будут выглядеть все эти бумажные чудеса в книге?
АН После того как редактор разметит текст и определит круг тем для комментария, он делает редакторский макет книги. Чтобы сделать такой макет, нужно, во-первых, найти иллюстрации, принадлежащие нужной эпохе, и во-вторых, придумать технические элементы, те самые интерактивные элементы книги.
Л У вас есть какие-то пристрастия, какие-то любимые приемы?
АН Нет, пожалуй. Я все люблю. Тут ведь важно не что-то невообразимо сложное нагромоздить, а придумать, как остроумно использовать тот или иной элемент, как подружить его с иллюстрациями и вписать в общий стиль книги (в случае с «Шерлоком» — стиль весьма сдержанный). Вот, например, всеми любимый элемент с английскими королями и королевами. Дело же не только в том, чтобы приклеить к страницам две гармошки. Нужно найти что-то, что эффектно бы на них смотрелось и при этом пошло на пользу книге. В данном случае это галерея портретов королев и королей — хронология правления английских монархов. Эта хронология в лицах спрятана под портретами Карла I и Карла II — двух правителей, о которых идет речь в тексте. Получается и эффектно, и полезно.
Есть и другие решения, которые мне кажутся хорошими, хотя они, может, и не столь эффектные. Например, схема с деревом в «Обряде дома Месгрейвов». Оно отлично показывает то, о чем говорится в рассказе. Это вяз из викторианской книжки, это решение задачи на пропорции, которая присутствует в тексте, и это наглядная связь дерева, уравнения и схемы передвижений Шерлока Холмса. Ничего из ряда вон выходящего, но решение разворота способствует восприятию текста. Вот такие штуки мне нравятся. Но и чисто игровые элементы — тоже. Например, мой любимый Невилл Сент-Клер, который превращается в Хью Буна. Это несложный элемент, но удачный. Вообще, когда хороший элемент уже придуман, кажется, что не придумать его было просто невозможно.
Л Расскажите про иллюстрации. Они все относятся к эпохе Шерлока Холмса?
АН В нашей книге есть иллюстрации Сидни Пейджета, с которыми рассказы о Шерлоке Холмсе издавались впервые в журнале «Стрэнд», и есть иллюстрации Олега Пархаева, сделанные специально для нашего издания. Последние потребовали большой совместной работы художника и редактора, потому что у иллюстраций в такой книге всегда много деталей, и все эти детали должны быть настолько точны, насколько возможно.
Л Вы имеете в виду одежду персонажей?
АН Одежду, мебель, детали интерьера — все что угодно. Была, например, интересная история про ставни на иллюстрации к «Пестрой ленте». Мы привыкли, что ставни находятся снаружи, а не внутри, но в оригинальном тексте ясно сказано, что Холмс, находясь на улице, исследует ставни, глядя на них через поднятое окно. И действительно, оказалось, что в старых английских домах это частенько так и было — ставни внутри, в комнате. Мы нашли образцы — и нарисовали.
Или в «Человеке с рассеченной губой»: в Лондоне нет улицы Аппер-Суондем-лейн, на которой происходит действие рассказа. Конан-Дойл эту улицу выдумал. Но район в окрестностях Лондонского моста, его дома и церкви — существовали, и значит, нужно было показать это все достоверно. Так, чтобы детали подтверждали: мы в восточном Сити.
Л Кроме иллюстраций к собственно рассказам в книге много иллюстраций, показывающих эпоху, быт, значимые для сюжета места и предметы того времени. Как вы их находите?
АН Да, в этой книге иллюстрации — это еще и картины, гравюры, карикатуры, газетные вырезки, карты эпохи Шерлока Холмса и фотографии реальных предметов того времени. Тут требования соответствия эпохе очень строгие. Главный вопрос — существовала ли и использовалась ли такая вещь в это время. Чтобы добыть иллюстративный материал, мы много общаемся с музеями, библиотеками, коллекционерами и другими прекрасными людьми, в том числе и для того, чтобы найденные нами материалы имели законное право оказаться в нашей книжке.
Л А бывает, что ищете что-то конкретное, но никак не получается найти?
АН Бывает. Но мы умеем с этим бороться. Вот, например, ширма, внутри которой разместилась информация об одежде Викторианской эпохи. Был придуман элемент — именно такой, как мы любим: форма связана с содержанием. Нужно было найти ширму нужного размера и устройства. Мы нашли много отличных ширм. Но все они были либо не нашего времени, либо отсняты не в лучшем качестве, либо представлены не в том ракурсе, либо они были слишком изящными, либо они были недостаточно изящными — в общем, все не то. В итоге, мы выбрали идеальную форму ширмы из вариантов, подходящих нам по времени. Взяли фотографии ткани и предметов мебели. И один из наших дизайнеров по кусочкам собрал из отдельных элементов ширму нашей мечты. Такое вот дизайнерское волшебство — из спинок и ножек стульев, дверок гардеробов и куска ткани сделать новую вещь. Она никогда не существовала, но выглядит она, как самый что ни на есть реальный предмет Викторианской эпохи.
Л Получается, что для книги вы собираете огромный объем материалов и сведений, относящихся к нужной эпохе. Наверняка, остается много такого, что не вошло в книгу, а очень хотелось вместить?
АН Да, увы. Я вот, например, люблю карикатуры «Панча», которыми можно проиллюстрировать почти все что угодно. Их великое множество, а в книгу вошло всего штук десять. А уж сколько прекрасных и исключительно забавных картинок могли бы сопровождать рассказ о френологии!
Если говорить не о картинках, а об историях, то я долго пыталась придумать, как впихнуть в книгу мою любимую историю про Конан Дойла и Стивенсона. Но не придумала.
Л Вы можете рассказать ее нам.
АН Дойл и Стивенсон оба учились в Эдинбургском университете, но там не пересеклись, на год, кажется, разминулись. Но позже стали друзьями по переписке. Стивенсон жил на Самоа, но был в курсе литературных событий и читал рассказы о Шерлоке Холмсе. Рассказы он в письмах хвалил, а еще писал, что пересказывает истории о Холмсе своим туземцам. Писал, что истории эти производят неизгладимое впечатление и туземцы уверены, что каждое слово в них — чистая правда. И единственное неудобство, по словам Стивенсона, заключалась в том, что приходилось поминутно прерываться и объяснять обитателям далекого острова Уполу, кто такой инженер и что такое железная дорога.
Л То есть комментировать текст!
АН Да! Мне ужасно нравится эта история. Во-первых, она связывает «Шерлока» с еще одним нашим детищем — интерактивным «Островом сокровищ». Во-вторых, мы отчасти тоже чувствуем себя такими Стивенсонами, которые поминутно объясняют то и се, чтобы истории стали понятнее и еще интереснее. Так славно, что прекрасный Роберт Льюис Стивенсон — наш предшественник в этом нелегком деле.
Л Стивенсон объяснял рассказы туземцем на Самоа, а вы как представляете читателя вашего «Шерлока Холмса»?
АН Я надеюсь, что все, что объяснено в этой книге, объяснено так, чтобы было понятно и интересно десятилетнему ребенку, но при этом было не менее интересно и взрослому человеку. Многие дети, берущие нашу книгу, уже читали рассказы про Шерлока Холмса, они встречаются с уже знакомыми персонажами и сюжетами. А кто-то впервые читает истории Конан Дойла — и в этом тоже нет ничего страшного. Я верю, что в любом случае это хороший опыт — необычный и расширяющий горизонты. Может, если десятилетний человек научится видеть за несложным детективным сюжетом множество других — самых разнообразных — историй, за каждым незнакомым словом или названием — новые чудеса, то это поможет ему как-то иначе взглянуть и на другие книги, на сам процесс чтения. Наверное, это утопическая идея, но мне она нравится.
Похожие подборки
Не знаете, что почитать?
