Бывают такие авторы, по которым сразу, на самой заре их карьеры, очевидно: это — будущий классик, и спустя годы его будут читать тысячи школьников. Евгений Рудашевский — безусловно, из таких: уже одна биография молодого писателя могла бы стать отдельным романом, а уж каждое написанное им слово будто сразу просится в афоризм, в копилку мировой мудрости. При этом в свои тридцать с небольшим Евгений Рудашевский словно бы замер в вечном переходе из тинейджерства во взрослую жизнь: когда читаешь его книги, понимаешь, что так точно воспроизвести мысли и переживания 13−18-летних может лишь тот, кому в душе примерно столько же лет.

В издательстве «КомпасГид» вышло уже девять книг Рудашевского, и не за горами — новая большая серия приключенческих романов. Мы решили рассказать о Рудашевском и его книгах необычным образом: взяли по одному вопросу из каждого написанного им произведения и нашли ответ в одном из многочисленных интервью писателя.

Вопрос из повести «Здравствуй, брат мой Бзоу!»:

— Мы видели дельфина! — почти крикнул юноша, ухмыльнулся, потом вовсе рассмеялся. — Кто еще видел дельфина так близко, а? Никто! А мы его даже трогали, гладили! Ведь это… ноздрю на макушке видел? — Интересно все-таки… Почему он к тебе плывет?

Евгений Рудашевский Дельфины — дружелюбные. Естественных врагов в природе у них нет. И, несмотря на то, что человек их истребляет, отлавливает, содержит в дельфинариях и ставит на них опыты, страх перед людьми у них не выработался.

Разумеется, дельфины — высокоразвитые существа. С моей точки зрения, не стоит их очеловечивать. Но и принижать не нужно. Например, некоторые модели поведения дельфинов людям стоит изучать. Так, в моей книге описан случай, когда самка дельфина поднимает и опускает мертвого дельфиненка. Эпизод основан на реальных фактах. И интересен с точки зрения психологии: пока мать думает, что ребенку можно хоть как-то помочь, она делает все для его спасения, выталкивая на поверхность, чтобы он мог вдохнуть воздух. Но как только понимает, что детеныш умер, она не погружается в пучины стресса и депрессии, а просто уплывает жить дальше.

Вопрос из повести «Куда уходит кумуткан»:

— Это кошки любят, когда их гладят, — важно заявил Максим. — Их мама в детстве вылизывает. И когда ты их гладишь, им это напоминает маму. А нерп никто не гладит, не вылизывает, вот они и не любят прикосновения. Не привыкли.

— Откуда ты знаешь? — недоверчиво посмотрела Аюна.

— В нерпинарии слышал, на представлении, — уже не так важно ответил Максим.

— Бедняжка, — Аюна, забыв об ушибленной руке, принялась аккуратно гладить Дымку в том месте, куда она бы не достала ластом. — Никто вас не гладит. Как же вы живете?

ЕР Кумуткан в переводе с эвенкийского — «перелинявший тюлененок», то есть подросток. Повесть отчасти основана на личном опыте, на моих наблюдениях за природой Байкала и за удивительными эндемиками — байкальскими нерпами.

Нерпы очень боятся человека, поскольку он их единственный враг. На Байкале нерпы тысячи лет находились на вершине биологической цепочки, и у них не было соперников. Единственный, кто мог напасть на льду на нерпу, это медведь. Но и то в редких случаях, если нерпа устраивала свое логово недалеко от берега. А потом появились люди, и у нерп выработался страх по отношению к ним. У меня до сих пор на руках остались шрамы от знакомств с этими животными.

Одна из особенно интересных мне тем — внутреннее одиночество подростка 13−15 лет. Экзистенциальное одиночество, когда есть понимание, что извне помощи не будет. Этот перелом очень интересен, и в моей книге происходит концентрация на нем. Центральным становится образ «домика». И дети, и животные прячутся в заветное убежище, но их буквально вырывают на поверхность… Так происходит и со взрослеющим подростком.

Вопрос из романа «Солонго. Тайна пропавшей экспедиции»:

Жить вечно не будешь, всех денег не заработаешь. Значит, дело не в богатстве. Зачем вкалывать, суетиться с утра до ночи, если разница в итоге будет не такая уж большая? Ну, надстроишь третий этаж, ну, купишь пятую машину. И ради этого убиваться?

ЕР В основу «Солонго» легло сразу несколько походов. Для меня полевая работа важна не меньше, чем сугубо литературная. Если будешь рассказывать о сибирской тайге по чужим фотографиям и воспоминаниям, то в конечном счете опишешь просто лес. Тут все дело именно в деталях, запах и фактуру которых важно узнать самому.

Книга может родиться в путешествии, как это было с «Бзоу». Я несколько лет писал путевые очерки для журнала «Русская мысль» и тогда отправлялся в поездки, еще не зная, что именно найду. Этот принцип работал довольно длительное время. Сейчас он постепенно перевернулся — я начинаю выезжать в то место, где планирую развернуть основное действие книги. К примеру, на ближайшее время запланированы несколько таких поездок — буду собирать материал для следующей приключенческой книг.

Вопрос из повести «Ворон»

Мама любит животных. Жалеет бездомных кошек, собак, своих мышей. Но при этом носит шубу из соболиного меха. Она любит животных, потому что они напоминают человека. Обнимает котят, как ребенка или игрушку. Откуда это противоречие? Как его объяснить?

ЕР Когда дельфинарий или нерпинарий — вынужденная мера, мне кажется, это неплохо.

Например, в байкальском нерпинарии большинство животных, с которыми я работал, подранки, некоторых выбросило на берег, другие чем-то болели. Бывали случаи, когда отбившиеся от матерей детеныши попадали в сети рыболовов, те не знали, куда их девать и приносили к нам. Если возвращаться к идее Джеральда Даррелла, то зоопарк правильнее всего понимать как возможность сохранить вымирающие виды, помочь раненым животным, вырастить их и потом отпустить. Согласитесь, это совершенно другая история.

Вопрос из серии книг «Экстремальный пикник»:

«На краю Ойкумéны» Ивана Ефремова — моя любимая приключенческая книга. Она захватывает самой атмосферой путешествий, такое встретишь не часто. На мой взгляд, никто лучше Ивана Ефремова не передал завораживающее чувство таинственного, непознанного мира вокруг. Каково это — жить в своей маленькой Ойкумене, не имея ни малейшего представления об остальных частях земного шара?

ЕР Однажды на Камчатке, недалеко от Безымянного вулкана, я спускался по сыпучему яру к реке. Рюкзак значительно усложнял спуск, и тогда лучшим решением мне показалось отправить его вниз на веревке. Однако веревка лежала в нижнем клапане, под спальником, доставать ее на откосе было неудобно, и в итоге я бросил рюкзак без страховки. Рюкзак, скользнув на берег, ударился о валун, подлетел на два метра и плюхнулся в реку. Течение быстро подхватило его и унесло дальше по руслу. Так мимолетная беспечность оставила меня в лесу без снаряжения…

Паника — коварный враг похуже дикого зверя. И тут сложно дать какой-то обобщенный совет, ведь все зависит от условий, в которых вы оказались, а главное — от особенностей вашей психики. Но я старался затрагивать тему паники в каждой из четырех книг, от «Костра» до «Убежища», и всякий раз давал небольшие, но вполне конкретные советы — из тех, которые мне помогали.

Вопрос из книги «Бессонница»:

Так ли уж важно, что будет за следующим поворотом? Важно лишь, что сейчас мы сошлись на этой дороге и что нам хорошо вместе». Наверняка есть песня с такими словами. Ну или почти такими. Иначе и быть не может. Разве стоит вообще о чем-либо петь, если ты не поешь о свободе?

ЕР У американцев есть замечательная особенность, которую мы в России часто забываем: это уникальная нация путешественников, бродяг и кочевников. Начиная с 1950-х гг. в США появлялись мотели, фургоны для поездок, байкеры — и становились частью культуры, составляли дух эпохи. Нам странствия а-ля Трумэн Капоте или Джек Керуак не так хорошо знакомы, для россиян более характерен бег на месте и копание в самих себе. Американец со своими психологическими проблемами разбирается проще: садится за руль и уже в путешествии решает, как ему дальше жить.

К счастью, я не могу предсказать, что будет дальше. Если бы я мог сказать, о чем я буду писать через десять лет, на этом можно было бы закончить и отправиться работать столяром. В этом тоже есть приключение — ты никогда не знаешь, какая идея придет и куда тебя вдруг шатнет. Тут абсолютная свобода, ориентируешься только на свои внутренние ощущения.