Лучшие рецензии автора | Рейтинг |
Чучело | +54 |
Черная обезьяна | +13 |
Литературная матрица: Учебник, написанный писателями. XX век | +8 |
Именины сердца. Разговоры с русской литературой | +6 |
По закону - привет почтальону | +2 |
З. Прилепин не случайно назвал свою книгу «Именины сердца». Действительно: этот сборник, в котором он собрал свои интервью с коллегами по писательскому цеху (с А. Прохановым, А. Ивановым, А. Варламовым и др.), можно назвать «именинами сердца» и для читателя.
Прилепин в этой книге совсем другой, нежели в своих художественных произведениях. После прочтения последних почему-то кажется, что написаны они мизантропом. А вот в беседах с братьями-писателями Прилепин – это жизнелюбивый и толерантный...
Прилепин в этой книге совсем другой, нежели в своих художественных произведениях. После прочтения последних почему-то кажется, что написаны они мизантропом. А вот в беседах с братьями-писателями Прилепин – это жизнелюбивый и толерантный человек, очень светлый и добрый. С удивительной тактичностью и уважением он выстраивает интервью даже с теми, кого считает своими антиподами. Композиция каждой статьи такова: биографическая справка о писателе, портретный мини-очерк, а затем уже само интервью. Подкупает язык статей – живой и искренний.
Для тех, кто следит за современным литературным процессом, эта книга может стать своего рода биобиблиографическим словарём. И этот необычный энциклопедический словарь только выигрывает в сравнении со своими академическими собратьями, потому что каждый писательский портрет З. Прилепин берёт не из традиционной картинной галереи с её чопорными и рафинированными посетителями, а из живой, неподдельной реальности.
Роман «Чёрная обезьяна» был выписан мною в вашем Интернет-магазине после присуждения З. Прилепину премии десятилетия «Супер-нацбест». Послевкусие от знакомства с этим современным писателем горьковатое, а настроение – мрачное. «С войны вернуться нельзя», – утверждал когда-то писатель-фронтовик В. П. Астафьев, подразумевая вечную обожжённость войной кровоточащей солдатской души. Этот роман доказывает, что бывший участник чеченских войн, командир отделения ОМОН З. Прилепин с войны так и не...
Красной (нет – дьявольской!) нитью проходит мысль о детской и подростковой жестокости. Маленькие герои Прилепина (причём – в разных географических точках и в разные исторические времена) убивают, сжигают, режут, насилуют и т. п. Автор не боится сгустить инфернальные краски при описании кровожадных поступков и звериных инстинктов малолетних преступников.
Сильнейшее эмоциональное потрясение испытывает читатель, когда на страницах книги подростки (или недоростки) забивают железными штырями голубей на чердаке, а деревенские жители сжигают в печи слепых новорождённых котят. Первый эпизод по уровню писательского мастерства сродни тургеневской «Муму», а второй – есенинской «Песни о собаке».
Главный герой (безымянный журналист) сильно напоминает рефлексирующих героев А. Иванова. Но, в отличие от Служкина («Географ глобус пропил») и Моржова («Блуда и МУДО»), прилепинский герой не способен на поступок. Даже желание позаботиться о больном сынишке убитой проститутки, вырвав его из омута нищеты и прозябания, он так и не доводит до конца.
Роман запоминается предложением-шедевром, посвящённым описанию армейской жизни (см. с. 204-206), которое занимает аж целых две страницы! и которое заканчивается следующими словами: «… но где-то в этой круговерти помещается такое количество мужицкой гордости, что иные живут памятью о портянках целую жизнь, саму жизнь, кстати, не оценив вовсе».
А. Ахматова не любила, когда её именовали поэтессой, - она предпочитала слово мужского рода:ПОЭТ. Юнна Мориц не побоялась назвать себя поэткой.В этом иронично-уменьшительном определении чувствуется что-то живое, детское и настоящее. Сборник "По закону - привет почтальону" разрушил в моём представлении уже сложившийся образ детской сочинительницы. Когда-то мои ученики видели в ней то "стюардессу в самолёте из стихов", то "волшебницу, раскрашивающую мечты взрослых и детей...
Самое страшное стихотворение сборника - это "Маугли".О мальчиках, становящихся жертвами армейской дедовщины. О мальчиках, имеющих "нечеловечий дар исцелять путём воображенья". Их - студентов консерваторий и художественных училищ - жаждут заполучить ныне в свою безжалостную мясорубку псевдорадетели воинского призыва.
Всегда удивляют и восхищают авторские неологизмы Ю. Мориц ("любли", "мглупости", "стихимики", "лживопись", "Суйщество"...) и метафоры ("грубой жизни кожура", "адреналина полный мемуар", "новостей винегрет"...)
Душа Поэтки смотрит на читателей, выглядывая из прожилок листьев и линий человеческих рук, из света множества окошек и лилейных тканей, из змеиных узоров и всепроникающих зрачков, собственноручно изображённых самой Юнной Мориц на страницах этого сборника. И эти "поэтствующие" рисунки уносят нас с зачищенных территорий глянцевого и пошлого окружающего мира в "свежесть драгоценной книжной пыли". А там, в облаках этой свежести,нас приветствует поэт-почтальон с письмами счастья и надежды и новой обменной валютой - "люблями".
Книга, купленная для дочери и прочитанная мною повторно, в очередной раз убедила: дети жестоки и легко поддаются влиянию толпы. Подростковая жестокость уже давно стала характерной приметой нашего времени. Жёсткие и грубые методы доказательства собственной правоты; полное отсутствие чувства собственной вины; подавленное недовольство и тотальная зависимость от взрослых - вот причины нарастания внутренней и внешней агрессии. В. Железников описывает в своей повести болезненные и кровоточащие раны...
"Чучело" хрупкой и ранимой Лены Бессольцевой Железная Кнопка и её команда сжигают на костре жестокости. К сожалению, сжигают не "чучело", а её душу - чистую и незащищённую.В 80-е гг. автора упрекали в гиперболизации изображённых событий, хотя в своих интервью он убедительно отстаивал её документальность: подобная история произошла с его племянницей. Вышколенные учителя советской школы дружно осуждали писателя за порочное изображение наших "добрых" и "честных" детей. Никто из них и не предполагал, что спустя годы мы будем с ужасом наблюдать, как такие "детки" забивают ногами пожилую учительницу физкультуры и снимают свои развлечения на видео,как родители инфернальных готов, съевших свою одноклассницу, будут оправдывать отпрысков-людоедов...
Читаешь книгу и испытываешь непреодолимое желание спрятаться от этих подростков. Тем более это есть где сделать. Прежде всего - в доме Бессольцевых, превращённом дедушкой Лены в место преклонения перед старинными вещами и картинами. Эти реликвии, в отличие от людей за пределами дома-музея,живут настоящей, одухотворённой жизнью. А ещё можно перенестись в прошлое любимой России, ведь жестокие игры современных школьников противопоставлены героическим страницам отечественной истории. Николай Раевский и Мария Бессольцева - это наши славные предки, которые являют собой пример жертвенной любви и самоотречения во имя добра.
Издательства и книжные магазины, выпускающие подобные книги, совершают благое дело. Они помогают школьникам, учителям и родителям заглянуть в собственные души, чтобы вовремя увидеть там, в глубинах, метастазы эгоизма и жестокости.
В идеале распространять эту книгу вместе с замечательной её экранизацией. Фильм, поставленный великим Роланом Быковым, с маленькой Кристиной Орбакайте в роли Лены Бессольцевой и гениальным Юрием Никулиным в роли её дедушки, обязательно даст ростки добра и веры.
Первое: это не учебник в традиционном понимании. Здесь нет проверочных вопросов, скучных заданий и тестов, требующих однозначных ответов.Но авторы этого необычного учебного пособия, похоже, сумели найти кнопку "enter", нажав которую, можно ожидать со стороны современных подростков ренессанса книгочтения и книголюбия. Для меня сразу же, после доставки двухтомника курьером, эта книга стала захватывающим чтением. Чтением-наслаждением. Чтение-открытием. Чтением-вопросником.
Во многих...
Во многих писательских эссе подкупает прежде всего то, что авторы не стали следовать прямолинейной цели создания статьи о классике, а живо и азартно поведали юным читателям о своём собственном восприятии его личности и творчества. Я смеялась до слёз, читая автобиографический эпизод из жизни Г. Садулаева, в котором он рассказал, как в далёком 1987 г. на школьном вечере буквально нокаутировал чопорных советских педагогов прочтением эпатажного есенинского стихотворения "Пой же, пой. На проклятой гитаре..."
Многие авторы избрали беспроигрышный путь заигрывания с нынешними недорослями. Чего стоит, например, трактовка некоторых сюжетных линий в грибоедовской пьесе "Горе от ума" С. Шаргуновым": "А по-настоящему Лёха Молчалин запал на Лизу, яркую девку, троечницу из бедной семьи". Кс. Букша уж точно вызовет интерес к поэзии Б. Пастернака у старшеклассников одной своей фразой о знаменитой "Зимней ночи": "При этом стихотворение, безусловно, насквозь, эротическое..." Мих. Шишкин назвал роман И. Гончарова "Обломов" "великим русским триллером", Евг. Мякишев превратил поэта Н. Заболоцкого в диджея, а А. Терехов объявил А. Солженицына (в очерке - Солжа) более крутым, "чем Криштиан Роналду и Бритни Спирс, вместе взятые сейчас".
Не совсем согласна со списком приглашённых в данный образовательный проект писателей. Мне не хватает эссе В. Пелевина о боготворимом им Л. Толстом. О любимом мною Ф. М. Достоевском предоставила бы слово двум современным писателям: А. Иванову и Б. Акунину.
Один из авторов-составителей данной книги П. Крусанов назвал получившийся педагогический продукт антиучебником. На мой взгляд, это удачный пиар-ход. Учебники наши дети не любят (даже ненавидят!, а вот антиучебник должен вызвать интерес. И всё-таки хочется назвать данный двухтомник книгой "не для всех". Не для всех учеников и, как это ни прискорбно, не для всех учителей.
Не знаете, что почитать?